Жизнь полковника Лазарева

Его «ставили» на ножи. Один раз ему добровольно сдался сбежавший из колонии зэк. Работал «кумом» в зоне – начальником оперов. Написал кандидатскую диссертацию по лагерям и выпустил по ней книгу-раритет «Деятельность «Дальстроя» в Якутии». Стал доцентом юридического института. И это всё о нём – о полковнике в отставке Валерии Александровиче Лазареве.

Смешение кровей

Родился он в Южносахалинске в победном 45-м. Отец, родом из Читинской области, высокий голубоглазый блондин, появился на свет в 1906 году. Деда расстреляли семёновцы, когда не отдал лошадь. Дядя Кузьма Митрофанович был награждён в Гражданскую орденом Боевого Красного Знамени и смешно рассказывал про свой подвиг: «Перепились мы с ребятами самогона и уснули в кустах в боевом дозоре. Белые проехали мимо, не заметив нас. Потом, когда по ним вдарили наши, мы встретили их пулемётным огнём с тыла. Многих положили, за то и орден».

Мама родом из Иркутской области, наполовину русская, наполовину бурятка. Сирота. Работала в няньках долгое время в еврейской семье. Как они встретились с отцом, история умалчивает. Большие люди любят миниатюрных женщин. В Алдане в 1931 году родилась старшая сестра Нина. Потом, убегая от голода, завербовались на Сахалин, где обещали вдоволь хлеба, икру ложками. На острове родилась в 1934 году уже вторая сестра.

Маленький Валера запомнил, что проживающие на острове японцы в вопросах быта были чище, чем русские и корейцы. Дома у них всегда чисто, они снимают обувь, всем старшим кланяются, вежливые, с непременным «коничива-сайнара». Лазаревы дружили со многими японскими семьями. Однажды японки в бане даже выловили из бочки маленького Валеру, когда он почти утонул. Мама в это время намылила голову и не видела, что случилось.

Потом японцев всех выселили. Сестра, правда вышла замуж за метиса, полуяпонца-полумордвина, и кочевала потом с ним по метеостанциям Сахалина.

Мама нашла в Иркутске свою сестру, которая наобещала золотые горы, и они в 1951 году переехали. Впоследствии отец очень был недоволен, хотя и построил в Иркутске большие дома для своей семьи и семьи старшего брата. Плотник и столяр – золотые руки. Но на Сахалине остался лучший дом в три комнаты, зарплата «сто на сто»: это если выполнил план, то давали двойной заработок. То есть план в тысячу рублей сделал, то сверху ещё 1000 платят. Ну и рыба та же, икра…

Но ничего, родители вырастили шестерых детей, всех в люди вывели. Валерий Александрович помнит, с каким удивлением обнаружил, что отец знает монгольский язык. Батя был из семьи долгожителей, прожил 93 года и на склоне лет, смотря с сыном фильм из Монголии с субтитрами, принялся с ходу переводить речь потомков Чингисхана, хотя был почти безграмотным. Вот что такое Дальний Восток с диким смешением народов, религий и образов жизни.

«Зарезал бы как кутёнка»

Старший брат Валеры закончил пединститут в Иркутске. А Валерий после школы пошёл в огромное Иркутское ремесленное училище, где 500 ребят учили профессиям слесаря-сборщика, кузнеца, литейщика-формовщика. Оттуда Валерия и призвали в 1964 году в армию.

Попал в войсковую часть внутренних войск по охране колоний. Сначала – учебка МВД в Якутске. Служба в первой колонии на Очиченко, в Мохсоголлохе. Смышлёного солдата, который не пил, не курил, заметили и направили в сержантскую школу в Ангарск. Первым наставником был якут Василий Семёнович Петров.

Но был и выговор. Сбежали двое из Мохсоголлохской зоны. Каждый день одно и то же – распорядок дня, он надоедает всем. И заключённым, и охране. Колючая проволока была контактная: заденет крылом птичка – срабатывает, от ветра контакты заплетутся – сработка. Потом перестаёшь реагировать. Вот и сбежали двое. Одного нашли почти сразу, второго искали почти всё лето. Задержал солдат-первогодка, не принявший ещё присягу, у которого в рожке даже не было патронов. Так и сдался на поднятый ствол дерзкий зэк, потом заявивший: «Эх, знал бы что у него патронов нету, прирезал бы как кутёнка».

Строили заключённые бараки и будущие цеха цемзавода. Так было по всей СССР. Однажды выводят триста человек с работы в мороз, а одного нет. Давай его искать. Нашли только через полчаса, спит бедняга в углу, умаялся. Потом Лазарев вёл его в зону чуть не под ручку: триста зэков готовы были разорвать уснувшего за то, что так замёрзли. «С каждым может быть. А вдруг ты завтра заснёшь?» — защитил опростоволосившегося Валерий.

А вообще на зонах за работу держались, даже, можно сказать, хватались. Заработать копейку на отоварку, на курево, на первое время на свободе, чтобы продержаться.

Поставили на ножи – родилась дочка

Вспоминают супруги Лазаревы работу на зоне в посёлке Ярославский, что располагался в ста километрах от Ленска. Заключённые так работали на лесоповале и пилораме, что зарабатывали больше самого Валерия Лазарева. Там сидели люди с «четвертаками» – 25 лет строгого режима. У многих это замена расстрела. Хайтов, Качур, Мурин, Оглобличев, дядя Гриша Кумарков, дядя Вася Еськов. Мурин, например, убил из пистолета пятерых милиционеров. И его должны были расстрелять в тюрьме, но прокуратура его упрятала в глухой тайге. Главный бухгалтер строительной компании в Москве Еськов был замешан в миллионных хищениях социалистической собственности, но расстрел заменили 25 годами. Водовоз Кумарков тоже сидел за несколько убийств. При этом внешне был очень спокойным доброжелательным дядькой.

– А какая там была природа! – восхищается Лазарева. Грибы, ягоды, всякие травы, кедрач – всего море. В первый раз пойдя с местными по бруснику, она боялась ступить ногой на землю, где везде лежали ягоды. «Э, не боись, ступай смелей! Там, на верху сопки вообще не сможешь ходить», – смеялись товарки. Поднялись, и она ахнула: это был сплошной красный ковёр! Села и за два часа ползком набрала двухвёдерную канистру.

Но там, на Ярославской, случилось самое страшное ЧП в карьере офицера Лазарева. Его «поставили» на ножи, и вот тогда он понял, что это такое – в решительную минуту собраться, чтобы предотвратить неминуемую смерть. Он и не помнит, что он говорил, но уговорил зэка повременить. Потом состоялось толковище, где авторитетами было решено, что «кум» был прав. И потом тот человек, который должен был лишить его жизни, подошёл и извинился: «Александрыч, прости, ошибка вышла». Но слухи, что мужа чуть не убили, дошла до жены, и она родила преждевременно, но, к счастью, благополучно.

56 лет службы

А тем временем Валерий Александрович закончил спецучилище МВД по отделу исправительно-трудовых учреждений, затем историческое отделение ЯГУ. Его всегда влекли история и литература. Собрал богатую библиотеку, половину которой раздал колониям. Работал в самых разных колониях по всей Якутии. Например, в Юхте и Суптургане, которых впоследствии ликвидировали. Однажды там зэки разоружили караул и начальника карула. Потом за час до конца смены вернули оружие. По прошествии многих лет один из действующих лиц признался. В итоге никто не проболтался – ни зэки, ни солдаты. Не довелось работать разве что в Усть-Нере, где был лагерь особого режима для особо опасных рецидивистов. Когда ездил в этот посёлок собирать материал для своей диссертации, участковый и старожилы предупредили его не ходить в пещеры бывших шахт. Там добывали уран для атомного оружия, который до сих пор радиоактивен.

На мой вопрос, как в его годы службы в колониях жили заключённые, Лазарев неожиданно горячо восклицает: «Да лучше тебя! Пробы еды снимал врач, который смотрел, чтобы с витаминами, белками, углеводами всё было в порядке. Плюс к этому режим. Помоют, покормят, бельё сменят. Не напьешься. А ведь большинстве попадали на зону именно по пьяной лавочке. Особенно якуты – хулиганка с драками и убийства по 102, 103 статьям. Сидят два друга, выпивают. Слово за слово, драка, нож под ребро или забил насмерть… А в целом и в общем неплохой человек, хороший работник. А судьба сломана…»

С 1964 по 2004 годы Лазарев отслужил 39 лет 9 месяцев 24 дня, а так как на зоне год за полтора идёт, то полной выслуги Валерия Александровича 56 лет 7 месяцев 20 дней.

В семье три кандидата наук

Защитил кандидатскую диссертацию «Деятельность «Дальстроя» в Якутии», для чего много поработал в архиве Магадана и Усть-Неры. Вышла книга-раритет с аналогичным названием тиражом всего в 50 экземпляров. Здесь есть ценные сведение о работе Берзина, Билибина, лагерях Алдана, Томмота, Колымы, Джебарики-Хая, прииска Депутатского, о Колымо-Индигирском рыбтресте союзного значения, в рамках которого переселяли на Север якутские колхозы…

В 2007 году кандидат исторических наук В.А.Лазарев стал доцентом кафедры уголовного права, уголовно-исправительного права и криминологии Якутского юридического института, который организовал замминистра МВД Якутии по кадрам Донской. Прекрасно работал институт, готовя местные кадры для своих же служб в теории и на практике, «на земле». Не надо отправлять учиться в Москву, Екатеринбург, другие города, где они своими никогда не будут. Кому же понадобилось ликвидировать институт в 2011 году?

Обе дочери супругов Лазаревых тоже стали кандидатами наук, педагогических и юридических. Сейчас один зять в составе якутского спецназа участвует в СВО на Украине. К сожалению, сын Лазаревых – старший лейтенант полиции – погиб при несчастном случае: обожал экстремальные виды спорта. Остался от него внук, которого дедушка и бабушка взяли на воспитание. Вот вчера приготовили всё для похода в первый класс 1 сентября. А всего у Лазаревых четверо внуков.

Дайте дожить ветерану на своей земле!

В 1977 году колония на улице Очиченко сняла с баланса несколько бараков и домов. И в одной половине двухквартирки поселились Лазаревы и благополучно дожили на своём клочке земли, где по мелочи сажали овощи, до 2016 года. Тогда эту территорию объявили опасной из-за полётов самолетов. А там есть и колония, и училище. С тех прошло столько судов, что они счёт им потеряли. Трижды приходили приставы с приказом освободить помещение и отступали.

Однажды в посёлке к Лазареву подошёл сбежавший из колонии зэк и добровольно сдался, зная, что этот «кум» справедлив и лишнего не накинет. Вот так ему доверяли заключённые, к которым он всегда относился как к обычным людям с их горестями и бедами. И вот на старости лет (недавно стукнуло 77 лет) ветерану МВД не дают спокойно дожить свои дни в своём доме, воспитывать внука-сироту. «Я там выхожу во двор, тут забью, там вскопаю, здесь полью, а тут что?! Муравейник – шум-гам допоздна, а с пяти утра рёв машин (им дали квартиру в девятиэтажке на Лермонтова, 26). Почему меня сгоняют с моей земли?!» Даст ли кто ответ заслуженному человеку?

_______________________________

Из книги

Логичен вопрос: была ли альтернатива «Дальстрою»? Можно ли было добывать золото на Северо-Востоке без «Дальстроя», в организационных формах, существовавших до него? Или, может быть, в каких-то новых формах, но без лагерей, без унижений и расстрелов?

Много раз повторено: история не имеет сослагательного наклонения. Золото на Колыме старатели-одиночки стали добывать с 1916 г., а с октября 1928 г. прииски «Среднеканский» и «Борискин» сдавали его в государственную кассу Верхнеколымской приисковой конторы «Союззолото». Следовательно, не «Дальстрой» начал добывать этот благородный металл в колымских недрах. Значит, и продолжать его добычу можно было без лагерей и расстрелов.

Другой вопрос: сколько золота можно было добыть в этих краях только силами вольнонаемных? Напомним, что в 1931 г, накануне прихода организации «Дальстрой» на Колымум, имевшиеся там прииски сдали 262 кг благородного металла. С уверенностью можно сказать одно: создав «Дальстрой», И.В.Сталин выбрал самый быстрый и дешёвый путь наращивания добычи золота, а потом и олова. Да, этот путь бесчеловечен и преступен, но в условиях советского тоталитарного режима жизнь отдельного человека, как и миллионов людей, не стоила ничего. И поэтому «Дальстрой» стал органической частью этого режима.

Однако «Дальстрой» был обречён. Он быстро вырос. Но принудительный тяжёлый физический труд, составлявший его сущность, также быстро исчерпал свои возможности.

Да, именно заключённые проложили колымскую трассу со многими ответвлениями общей протяжённостью более 5 тысяч километров. Именно заключённые построили Магадан и морской порт в бухте Нагаева, около 100 больших и малых посёлков на Колыме, Чукотке и в Якутии. Именно они добывали десятки тонн золота и тысячи тонн олова, вольфрама, кобальта, слюды, угля и урана. За 21 год деятельности «Дальстроя» в рамках сталинского ГУЛАГа заключённые дали советскому государству 1 011, 5 тонн химически чистого золота. В каждой отрасли они выполняли самую тяжёлую физическую работу. Без заключённых не состоялась бы суперорганизация, названная «Дальстроем». Но заключённые не могли в новых условиях 1940-1959-х годов сохранить стабильность развития этой системы.