Виталий Басыгысов — о детстве в таёжном колхозе, студенческом самофинансировании и работе «кризисным менеджером»

Третьего Председателя Государственного Собрания РС(Я) Виталия Николаевича Басыгысова знают все.

Заслуженный работник народного хозяйства республики, кавалер медали Ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, орденов Дружбы и «Полярной звезды». Вспомнить ему есть что. Вот только возьмётся ли он за мемуары?

Там, где «закурили трубку мира»

– Корни нашего рода – в Чаянде, где сейчас добывают газ. Но во время коллективизации мой дед перебрался оттуда на земли нынешнего Мирнинского района, а в его чаяндинском доме открыли колхозный клуб.

Однако на новом месте вступить в колхоз ему всё-таки пришлось.

Мои отец и мать всю жизнь проработали в этом колхозе, который назывался «Кыым», а когда он стал совхозом, полтора года в нём работал и я – сено возил, балбах, дрова. Тогда после школы обязательно надо было отработать на производстве и только потом поступать в вуз.

Наш колхоз – это коровы, лошади и довольно много оленей. Ещё зерновые сеяли, потому что должны были сами всем себя обеспечивать.

Первую электрическую лампочку увидели у геологов, которые у нас алмазы искали.

Вот тогда мы хорошо начали жить – они все свои грузы перевозили на лошадях и оленях, которых арендовали в нашем колхозе, и нанимали проводников – каюров, как тогда говорили.

Мой таай, брат мамы, Иннокентий Кириллович Иевлев, был каюром у Хабардина, и его историческую телеграмму «Закурили трубку мира, табак отличный» в соседнюю экспедицию доставил тоже он.

Многие мои родственники были проводниками – в нашей тайге не только алмазы искали, но и газ, нефть.

Жизнь стала стремительно развиваться. Мы и самолёт тогда впервые увидели – думаю, что это был ПО-2, маленький такой, но воображение он наше поразил.

А уезжая, геологоразведочная экспедиция подарила свой движок нашей школе, и уроки с тех пор проходили при электрическом освещении – если, конечно, топливо было. Учитель Аполлон Васильевич Борисов на примере этого генератора объяснял нам устройство электрической цепи, откуда что берётся.

Благодаря геологам у нас и первый автозимник появился – Таас-Юрях – Мирный, и мы по нему раза два ездили посмотреть на строящийся город, концерты там показывали, а нам в ответ устраивали экскурсии по стройкам, рассказывали, что тут будут карьеры, фабрики, на которых работать именно нам, поэтому надо хорошо учиться.

«Сутками домой не приходили»

– Окончив школу и отработав положенное в совхозе, я поступил в Свердловский горный институт.

Учебу, как многие, совмещал с работой, родители же помочь ничем не могли, да мы и были воспитаны так, чтобы ни от кого ничего не ждать. Надо? Сделай.

Устраивались, как правило, на горных предприятиях, где рабочие руки всегда нужны – дежурными слесарями, гидромониторщиками. Работа тяжёлая, грязная, а если гидромониторщиком пойдешь – вообще стоя в воде работать надо. Зато платили хорошо – и на покупку зимней одежды хватало, и на билеты домой – правда, летать получалось раз в один-два года, не чаще. А стипендия – 35 рублей – на еду уходила, то есть питались в среднем на рубль в день.

На старших курсах свою бригаду грузчиков организовали, кто не захотел – в пожарную охрану устроился. Так что все годы учебы – на самофинансировании.

Когда получил диплом, меня поначалу захотели в угольную промышленность определить. А я домой хотел, соскучился за годы учёбы и добился, чтобы направили в «Якуталмаз». Там рабочих рук тоже не хватало, так что взяли с радостью.

Первым местом работы стала 3-я фабрика – самая по тем временам передовая, предприятие коммунистического труда. Работали напряжённо, часто на пределе – процесс очень сильно тормозил дефицит необходимых запчастей, из-за которого то и дело возникали сбои, но они ни в коем случае не должны были сказаться на выполнении плана. Бывало, сутками домой не приходили, но план давали.

Потом меня назначили секретарем парткома – сначала фабрики, потом всего объединения «Якуталмаз».

Когда страна развалилась, на место партии, которая все объединяла и цементировала, должно было прийти что-то другое, не на воздух же опираться. Создали республиканскую Ассоциацию госпредприятий промышленности, строительства и транспорта. Партийная школа в организационном плане была, что ни говори, хорошая, и то, что я прошел её, помогало мне порой в ситуациях, казалось бы, безвыходных.

Когда закрывались посёлки

– В 1993 году меня назначили главой Мирнинской администрации, а в 1995-м выбрали, когда состоялись выборы главы, в которых участвовали, кстати, девять человек.

Тяжёлое время было: государства не стало, а город отапливать надо, людей кормить. Школы, больницы, милиция должны работать, люди – зарплату получать. А денег нет, ничего нет, в Москве власть делят, ни на что другое внимания не обращают. Даже налоги не собирали – выживайте, как знаете.

Чтобы обеспечить людей продуктами, мы создавали прямо на предприятиях соответствующие структуры, вместо денег в оборот пускали облигации, векселя, справки.

Но в основном жили бартером. Получим вагон валенок или селёдки и распределяем, вымениваем. Электроды, арматура – что только через наши руки не проходило. Создали Центр взаимозачётов, чтобы порядок был.

Иногда в «АЛРОСА» за помощью обращались. А то разные ситуации возникали – доведённые до отчаяния люди голодовки объявляли: «Выплачивайте зарплату, нам детей кормить нечем».

И если бы только это! Закрывались целые предприятия, целые посёлки.

Когда было заброшено строительство ВилюйГЭС-3, на улице остались пять тысяч человек, и им всем надо было не только зарплату выдать, но и отъезд организовать. А как, если даже контейнеров нет?

Обратились к Чубайсу – он говорит: «Для кого её строили? Для «Якуталмаза»? Вот пусть «Якуталмаз» и решает».

Так что когда на этом фоне предложили участвовать в выборах в Госдуму, у меня ни малейшего интереса к этому не было – голова другим занята.
Но убедили. В том числе и тем, что у депутата больше возможностей для решения проблем, которые шли просто валом.

Став депутатом, продолжил эту работу. Тогда была просто беда с золотодобывающими предприятиями, которые также массово закрывались, и вывозить нужно было не в пример больше людей – решать, куда и как, а тут ещё вопросы с их зарплатой, стажем. По этому поводу выпускались спецпостановления и проводились целые, без преувеличения, боевые операции. Средства добывались в долг, под золото.

«Теория и практика гибели империй»

– Потом целая эпопея с чеками. Люди уже, наверное, и подзабыли, что был в советское время такой способ заработать на машину: целевой расчётный чек с правом приобретения легкового автомобиля. С развалом страны выполнять обязательства по этим чекам стало некому, и люди, уже заплатившие деньги, остались ни с чем. А все претензии шли к нам, и счёт там шёл на тысячи пострадавших.

Вот в таких экстремальных условиях приходилось работать. Как на войне.

Только когда жизнь в стране относительно наладилась, удалось вздохнуть спокойно.

Воспоминания о том времени, конечно, можно написать, только кому они сейчас нужны?

Так что, выйдя на пенсию, я занимаюсь тем, на что раньше не было времени – читаю. В данный момент у меня на столе лежит «Судьба цивилизатора. Теория и практика гибели империй» Александра Никонова. Очень интересное чтение, познавательное. Сильно отличается от наших представлений о Римской империи.

А самое главное для меня – конечно, внуки. Они уже школьники, и, по моим наблюдениям, их слишком нагружают тем, что потом не пригодится. Зубрёжки много. А вот реальной жизни не учат. Это минус.

Ещё и возмущаются, что нынешние дети не читают. А когда им читать? На чтение время нужно, много времени. Вот они и перешли на телефоны и выхватывают знания оттуда, хоть и обрывочные. А взрослые недовольны, что у них внимание рассеянное. Замкнутый круг получается.

Но я считаю, что главное, чему нужно научить своих детей, своих внуков – это быть самостоятельными. Брать на себя ответственность, принимать решения. Чем раньше человек этому научится, тем больше от него толку. По себе знаю.

Фото предоставлено героем материала.