В Зазеркалье Театра оперы и балета Якутии

Тысяча самых разнообразных костюмов, трехэтажные декорации, скрипка самого Гранта Григоряна, дэйбиир Суоруна Омоллоона, 50-летний бумажный зонт, привезенный Аей Яковлевой из Японии для постановки «Чио-Чио-Сан» – мы побывали в закулисье Государственного театра оперы и балета РС(Я)…

«Город в городе»

Так называют свой театр его сотрудники. И, думаем, это описание очень подходит этому величественному зданию.

Все мы знаем, что с парадной двери гостей ждет обширный холл с высокими потолками, сверкающими люстрами и двумя входами в главный зал. Но сегодня нам удалось посетить вторую половину здания, где расположены рабочие кабинеты артистов и работников.

И, как оказалось, эта часть театра как настоящий лабиринт – со множеством улочек-коридоров, переулков, тупиков, закуточков, подъемов и спусков. Там и тут можно увидеть развешанные на стенах исторические фотографии, костюмы, декорации. Каждая дверь обещает погрузить в какую-то захватывающую тайну, стоит только ее приоткрыть. Честно? Здесь легко можно заблудиться без провожатой.

К счастью, у нас она есть. В прошлом году это была заведующая гримерно-постижерным цехом Ваира Аргунова, вместе с которой мы побывали в «закоулке мастериц преображения» – в гримерной. Мы писали про это статью. Помните?

А в этом году нашим гидом-проводником стала заведующая Музеем театра Елена Степанова. С ней мы заглянули в репетиционную, на склад реквизита, в Музей истории театра и посетили огромный производственный цех. Расположен он в трехэтажном каменном здании по соседству. Здесь создаются декорации и шьются костюмы. Но обо всем по порядку.

Любовь к искусству сквозь холод и голод

– История нашего театра начинается с оперы-олонхо «Дьулуруйар Ньургун Боотур» Марка Жиркова и Генриха Литинского, – начала свое повествование моя собеседница. – Автором либретто стал драматург Дмитрий Кононович Сивцев – Суорун Омоллоон. И именно его имя с 2001 года носит ГТОиБ.

Театр образовывался в тяжелые времена. Из Москвы тогда приехали деятели культуры, чтобы привить здесь искусство оперы и балета. В их числе был балетмейстер Иван Каренин, который как раз и набрал первую плеяду якутских артистов балета, в том числе Аксению Посельскую и Иннокентия Христофорова. Последний после отъезда московских учителей стал первым якутским балетмейстером.

К слову, во многом благодаря ему якутяне узнали такую балерину, как Аксения Посельская. Потому что, когда она приехала с учебы в Москве, ей негде было жить здесь в городе, и она собиралась вернуться к себе в деревню. У нее тогда уже был ребенок. Уехала бы с дочкой – и никто бы уже ее не увидел и не услышал. Но Иннокентий предоставил ей свою квартиру, чтобы она могла танцевать.

Они работали во время Великой Отечественной войны. Театр тогда располагался в бывшем Кафедральном Свято-Троицком соборе. Вон он как раз виден из окна. Понятное дело, что в советское время в нем никакие службы не шли, и здание отдали под театр.

Никаких батарей отопления не было и дров тоже. Топить было нечем. Люди приходили в шубах, сидели в темноте и ждали, когда зажгут маленькие свечки. Иннокентий Дмитриевич вспоминал, что было так холодно и негде было согреться. А ведь артисты балета выступали в легкой одежде. Представляете, как они танцевали «Полевой цветок»?!

Но зрители очень любили театр. «Ньургун Боотур» был настолько популярен, что люди – бедные, изможденные, голодные и холодные – шли на этот спектакль. Артисты балета для них были все равно что боги. И вот как раз с тех показов собрали средства на танк «Ньургун Боотур», который впоследствии направили на фронт. Сам Сталин тогда прислал якутянам письмо с благодарностью за вклад в победу.

«Приведите мне этого соловья!»

– К сожалению, костюмов с постановок тех лет не осталось, только фотографии. А самые старинные костюмы, которые хранятся на сегодня в театре, – 1957 года. Это год, когда театр выезжал на Дни Якутии в Москву. Это, к примеру, костюм Туйаарымы Куо из той же оперы «Ньургун Боотур» (увидеть его можно в витрине на втором этаже в ГТОиБ – прим. ред.). Его носила оперная певица, народная артистка РСФСР и ЯАССР Анна Егорова.

А партию Ньургун Боотура тогда исполнял Илья Перевалов. Как он попал в оперу – тоже отдельная интересная история.

Перевалов жил там, где сейчас Залог. Каждое утро он выходил на улицу и пел на всю округу. Видимо, израненная на войне душа таким образом пыталась заглушить боль. И голос у него был такой невероятной силы, что доносился аж досюда.

Как-то Марк Николаевич Жирков, услышав его пение, поразился: «Откуда это доносится? Кто поет? А ну-ка, найдите мне этого человека!» И когда его нашли, предложил ему работу в театре. Вот так Илья Перевалов попал в оперу.

Эту историю мне рассказал его сын – Владимир Заболоцкий, народный артист РС(Я). Он сейчас работает здесь, в театре, – поделилась информацией Елена.

Далее моя спутница поведала не менее познавательные истории про Анну Егорову, про «якутского жаворонка» Екатерину Захарову и про то, как Марк Жирков повез девушек в Москву записать их голоса на пластинки для потомков – к великому сожалению, они не сохранились.

Про Гранта Григоряна, про то, как лучший выпускник Московской консерватории родом из жаркого Сухума стал одним из основоположников академической музыки в Якутии, как он ездил по районам, собирал музыку и фольклор, как полюбил Якутию.

– Он считал, что якуты – это очень музыкальный и очень одаренный народ. Он был без ума от этого. И когда в 1962 году его не стало, его мать спросили, где похоронить сына. Он же родился на берегу Черного моря, но променял этот теплый, красивейший край с пальмами на нашу морозную Якутию с туманами.

У нас же принято хоронить на родине. И вот когда его матери сказали, что тело привезут, она ответила: «Нет. Он считал Якутию своей родиной. Он очень её любил, поэтому похороните его там, где он жил и где работал, в том краю, которому он посвятил всего себя…»

Самая сказочная ёлка Якутии

За разговорами мы поднялись на второй этаж. Здесь в фойе стоит большая нарядная елка, самая сказочная, которую я только видела в Якутии. Ведь ее украшают самодельные игрушки в виде персонажей разных сказок и спектаклей. На елке можно найти тыкву и хрустальную туфельку Золушки, Щелкунчика, мышиного короля, Чеширского кота, Русалочку, Шалтая-Болтая, графа Вишенку, Пьеро и многих других.

Все игрушки сшиты руками художников театра. Все очень детально и красиво. К слову, тут же мы встретили и их создателей. Ну, некоторых из них. А всего художников в театре десять – это Мария Ядрихинская, Ангелина Тимофеева, Айталина Барчахова, Мария Алексеева, Соня Яковлева, Сергей и Индилена Орестовы, Родион Готовцев, Диана Харитонова и старший художник-оформитель Туйара Попова.

– Мы только в этом году начали делать такие елочные игрушки, – поделились мастерицы. – На одну может уйти от пяти дней. Используем остатки материалов, которые нам отдают швеи после пошивки костюмов. Ткани, искусственный мех, тесьма, пеноплекс, дерево – всё идет в дело.

Будете в театре, обязательно внимательно осмотрите елку. Уверены, вы тоже придете в восторг.

Сердце театра

– Производственный цех – это сердце театра, – убежден следующий встреченный нами сотрудник Александр Марков. Он мастер и художник по дереву. – Все декорации к каждому спектаклю создаются в производственном цехе. Всего в нем работают человек 30.

На первом этаже – сварщики и столяры. Они мастерят мебель, арматуру, бутафорию – абсолютно всё, даже стреляющие пистолеты и пушки. На втором этаже расположились художники. Они создают игрушки, делают писанину, покраску и другие детали. На третьем этаже – большой швейный цех.

Наш производственный цех – самый большой в республике. И даже театры в других городах России завидуют нам. Вот так!

– Наши мастера строят целые города. Вот пришли бы вы на «Риголетто» и посмотрели на всю эту многоэтажную конструкцию – вы бы в обморок упали! – вторит ему Елена. – Они создали там целый средневековый замок. Это очень сложные декорации. Артисты там ходят поверху, стреляют друг в друга, падают, вешаются. И всё это должно быть крепко-накрепко сварено, чтобы артисты не пострадали. И за всё это отвечают они – работники производственного цеха.

Сокровищница

Затем мы посетили Музей театра. Он совсем небольшой, зато здесь хранятся очень ценные экспонаты. В их числе как раз те, о которых мы писали ранее: дэйбиир, а также рог и термос Суоруна Омоллоона, скрипка Гранта Григоряна, бумажный зонт Аи Яковлевой. А также костюм Ньургун Боотура, в котором выступал в 1977 году оперный певец Иван Степанов, костюм первой якутской профессиональной балерины Евдокии Степановой, тросточка и подсвечник оперного певца Матвея Лобанова и много-много других.

Буквально всё здесь дышит историей. И кажется, будто всё то, что рассказала моя спутница, оживает здесь и обретает форму.