Санавиация Якутии: когда помощь приходит с неба

Санитарная авиация в Якутии очень востребована. Зачастую это единственный способ доставить тяжёлого больного в столицу для оказания высокотехнологичной неотложной медицинской помощи. Поэтому на страже нашего здоровья стоят не только медики, но и пилоты. Корреспондент «Якутии» окунулась в будни полярной санавиации и узнала, кто же те люди, которые всегда наготове набрать высоту.

В среднем в течение месяца «Полярными авиалиниями» выполняется от 40 до 60 рейсов по заявкам Министерства здравоохранения и Медицины катастроф.

В аэропорту Магана, Тикси, Среднеколымска, Батагая и Нюрбы базируются вертолеты Ми-8 МТВ со специальным медицинским оборудованием. Такая дислокация позволяет в кратчайшие сроки обеспечить вылет бригады к больному в зависимости от его местонахождения.

А в условиях эпидемии коронавируса на санитарную авиацию легла дополнительная нагрузка – помощь и эвакуация требуются не только беременным женщинам, пациентам с инфарктами, травмами и инсультами, но и больным COVID-19.

Благодаря отработанной между медицинскими бригадами и экипажами «Полярных авиалиний» схеме взаимодействия рейсы выполняются оперативно.

Специально для санавиации в авиакомпании выделены самолеты Ан-26, Ан-24, Л-410 и вертолёты Ми-8. Также определены экипажи, которые обеспечивают выполнение поступающих заявок.

С начала пандемии экипажи «Полярных авиалиний» выполнили более 180 рейсов по эвакуации свыше 380 пациентов с коронавирусной инфекцией.

К «ковидным» рейсам готовы!

Сергей Чуприков стал командиром воздушного судна год назад, в качестве пилота Ан-24 летал семь лет. Поступил в лётное училище только в 27 лет, выбор был осознанный, так что сейчас лучше профессии для себя и представить не может.

Во вторник его команда стояла в резерве и могла полететь на регулярный рейс, но вечером поступила заявка от Медицины катастроф – надо срочно лететь в Батагай, чтобы забрать пациента с диагнозом COVID-19.

– Для нас такие рейсы не неожиданность, да и чувства страха давно уже нет. Когда в республику весной пришла новая коронавирусная инфекция, стало понятно, что могут быть очень серьёзные осложнения этой болезни, авиакомпанией был сформирован «ковидный» экипаж, для чего был выделен специальный борт Ан-24, который летает только на такие рейсы.

Мы давно и плотно сотрудничаем с Медициной катастроф, так как всегда выполняли санитарные задания, эта работа для нас не нова, мы хорошо её знаем, так как выполняем в эти точки и регулярные рейсы.

Инструктаж мы получили сразу, как началась пандемия. Нас дополнительно оснастили средствами индивидуальной защиты: костюмами, бахилами, перчатками, масками.

Из Якутска мы забираем врачей и специальные боксы для больных. На днях, например, летали по маршруту Якутск-Батагай-Якутск, у нас на борту были врач, фельдшер и один бокс, потому что забирали пожилую женщину в тяжёлом состоянии. Туда мы летели как обычный экипаж, а на месте, пока ждали врачей, уже облачаемся в средства защиты. Экипаж весь полёт находится в кабине, единственный, кто выходит закрывать двери – бортовой механик, и то, когда он заходит в кабину, мы его обязательно дезинфицируем. То есть меры предосторожности выполняются по полной программе, – рассказывает Сергей.

Главное – дезинфекция

На «ковидный» рейс вылетает экипаж, состоящий из командира, второго пилота, бортмеханика и стюардессы, так называемый стандарт «3+1». В редких случаях включают в его состав штурмана.

– Наш пассажирский Ан-24 специально переделан под санрейсы. Сняты все кресла, оставлены только два блока для врачей. Всё остальное место отдано под биобоксы для больных, оборудована система их фиксации. Вообще на борту может поместиться до десяти боксов, но максимальное количество заболевших, которых мы перевозили, было трое. И то, так получилось, потому что таким образом был выстроен маршрут: Якутск – Нюрба – Верхневилюйск – Якутск.

По прилёту у нас обратный процесс: механик открывает дверь, выпускает врачей и больных, которых встречает специальная машина. Воздушное судно проходит двойную дезинфекцию. Первую проводит ФБУ «Центр гигиены и эпидемиологии в РС (Я)», вторую – сотрудники цеха авиакомпании, которые также обеспечены индивидуальными средствами защиты и спецсредствами.

Весь экипаж также обрабатывается. Авиакомпания выделила специальную машину, которая нас привозит к борту и забирает по прилёту. То есть до полёта и после мы ни с кем не контактируем. Весной, когда я входил в специальный «ковидный» экипаж, до и после санзаданий мы жили в гостинице, каждый в отдельном номере, были изолированы от семьи. Когда начались послабления, появилась возможность до смены находиться дома и туда же возвращаться после. Первое время моя жена встречала меня на улице, где буквально обливала дезсредствами. Сейчас же доверие к санобработке, которую проводит компания, у всех повысилось, так как все меры предосторожности мы выполняем стопроцентно, – говорит командир.

Метеоусловия и надежный борт

«Ковидный» рейс на Батагай прошёл успешно. В течение часа после поступления задания Ан-24 был готов к вылету. Как объясняет Сергей Чуприков, время готовности борта зависит во многом от сезона: летом это происходит намного быстрее, чем зимой, ведь в якутские морозы технику надо хорошо прогреть, в первую очередь, двигатель.

Ещё один момент, который влияет на скорость выполнения задания, – погодные условия, но не только в пунктах вылета и назначения, а на всём маршруте. «Полярные авиалинии» снабдили своих сотрудников мобильным приложением, по которому можно отследить погоду.

– У нас в авиакомпании есть свой метеоролог, который обязательно нас консультирует перед вылетом. По заправке топливом мы также не ограничены, если санзадание – там уже не до экономии. То есть в этом плане авиакомпания отрабатывает всё четко.

Перед сменой все члены экипажа проходят медосмотр: измеряется давление, температура тела, проверяются результаты крайней комиссии ВЛЭК. И только после этого пилоты заступают на смену.

– Сергей, а в каком состоянии борт, на котором вы летаете?

– Надёжный самолет, но, конечно, используется уже очень много лет. Альтернативы у нас пока нет. Для нашего региона, так как мы садимся на аэродромы с грунтовым покрытием, они хорошо подходят. Надо отдать должное великим советским конструкторам. Ну и очень сильная у нас инженерная служба, которая следит и обслуживает борта. Даже если и возникнут какие-то неполадки, мы-то подготовлены. Есть руководство полётной эксплуатации, где оговорены какие-то моменты, отказы и даже пожары. Экипаж ко всем действиям готов.

Куда не сядет самолет

Тимур Фаткулов – пилот вертолёта Ми-8 с шестилетним стажем. Трудится в гражданской авиации после окончания Бугурусланского лётного училища по обучению пилотированию самолётом Ан-2 в 2012 году.
В 2013-м году освоил в авиакомпании «Оренбуржье» самолёт Л-410, а в 2014-м году переучился на вертолёт Ми-8. В авиакомпании «Полярные авиалинии» работает с октября 2017 года.

– Давно хотел на вертолёты перейти, и как только появилась возможность, воспользовался ею. У него гораздо больше возможностей, вертолёты заняты не только на перевозке пассажиров и грузов, но и на выполнении строительно-монтажных работ, занимаются авиационно-химическими работами, тушением пожаров и, конечно, санитарными заданиями. Вертолёт может если не всё, то многое. Это отличная машина, наиболее подходящая для наших условий, – рассказывает Тимур.

– Когда поступает санзадание, за какое время вертолёт и команда готовы к вылету?

– Они у нас все экстренные, вне зависимости от диагноза. Экипаж заступает на дежурство и находится в режиме ожидания вызова на вылет. При поступлении вызова в нашу производственно-диспетчерскую службу авиации (ПДСА) от медиков запускается весь механизм работы санитарной авиации и начинается подготовка к предстоящему полёту: сотрудники ПДСА подают диспетчерам управления воздушного движения план полёта, технический состав начинает готовить машину к полёту, лётный состав прокладывает маршрут с учётом погоды и рельефа местности. Медицина предоставляет нам информацию по заявке на полёт о диагнозе пациента и краткие данные о нём.

В течение часа мы уже находимся в воздухе и следуем по маршруту для выполнения санитарного задания. Нас, как правило, три человека в экипаже: командир вертолёта, второй пилот и бортовой механик.
Если рейс – дальний, то в экипаж включается технический состав в количестве двух человек (например, с техниками мы обычно летаем в Оймякон из Якутска).

С нами всегда летит бригада врачей. В зависимости от состояния больного это может быть один или более фельдшеров. Однажды летало четыре медработника, среди которых был и хирург со своей командой, потому что надо было на месте прооперировать тяжелую роженицу.

Нелётная погода

– Вы говорите, что вертолёт может многое. Бывает ли такое, что вылету мешают неблагоприятные погодные условия?

– Несмотря на то, что наши вертолёты всепогодные, могут летать и в дождь, и в снег, но всё же и у них имеются свои ограничения: по погоде, времени суток, рельефу местности. Часто вылет может задержаться по погодным условиям. Например, на аэродроме Батагай, вокруг которого горы, погода достаточно капризна. Ночью в горах не полетаешь, приходится переносить санзадания, поступившие ночью, на утро, чтобы с рассветом произвести вылет.

Казалось бы, легче всего выполнить санзадание в тундре, но и там есть свои особенности. Например, есть такое понятие «белизна», когда нет горизонта, а небо и земля сливаются в одно белое пятно. Это тоже затрудняет поиск точки, откуда надо забрать больного человека, охотника, рыбака или добытчика мамонтовой кости.

У нас идёт постоянная ротация лётного состава. Это необходимо для того, чтобы лётчики умели летать как на равнине, так и в горах, как в тайге, так и в тундре. Получается, один месяц лётчик работает в Среднеколымске, в другой раз – в Нюрбе или Батагае.

В Центральной Якутии ситуация получше, населённые пункты находятся близко от Якутска, посадочные площадки для вертолётов поддерживаются в порядке.

«Приходится гонять лошадей»

– Надо отметить, что сильно деградировала система аэропортов не только в Якутии, но и по Северу нашей страны в целом. Они превратились в посадочные площадки, куда порой и Ан-2 не может сесть. Только вертолётом можно долететь. Бывшие лётные поля либо заброшены, либо превращены в сельскохозяйственные угодья. Иногда доходит до смешного, когда прилетаешь в населённый пункт, но прежде чем сесть, нужно сначала разогнать коров и лошадей, которые мирно пасутся на бывшем лётном поле.

Администрации посёлков, конечно, делают всё возможное, чтобы огородить эти площадки, как-то поддерживать порядок. Например, с недавних пор на вертолётных площадках начали устанавливать фонари ночного освещения, подсвечивать ветроуказатели.

Но всё равно, если сравнивать с тем, что было 40 лет тому назад, когда практически в любом посёлке был аэропорт с метеорологом, диспетчером, аэродромными службами, летать по тому же санзаданию было гораздо проще. Не думайте, что я тоскую по ушедшему советскому времени, просто состояние малой авиации на Севере – это яркое свидетельство того, как сильно мы откатились назад и теперь вынуждены всё восстанавливать заново.

«Чаще летаем в Центральные районы»

– Вы выполняли в этом году и так называемые «коронавирусные» санрейсы. Они чем-то отличаются от обычных?

– Лично у меня было всего 17 «коронавирусных» вылетов. У кого-то из моих коллег больше, у кого-то меньше. В этом году руководством авиакомпании было выделено два экипажа на вертолёте Ми-8 и самолёте Ан-26 с бригадой медработников.

«Ковидный» вылет начинается так же, как и обычное санзадание, но экипаж и бригада медработников облачены в защитные костюмы. Из оборудования на борту есть несколько биобоксов, куда помещается пациент на всё время полёта. Биобоксы полностью герметичны, в них всё время подаётся кислород.

После выполнения санзадания воздушное судно обрабатывается специальными дезинфицирующими средствами, экипаж и бригаду медработников также обрабатывают. У нас регулярно берутся анализы.
В среднем в месяц пять-шесть санзаданий выполняются на оперативных точках и десять-двенадцать в районе Якутска.

***
Несмотря на трудности, которые есть в малой северной авиации, санитарные рейсы, от которых порой напрямую зависит жизнь якутян, выполняются оперативно, это чётко отлаженный механизм. А выполняют их подготовленные люди, влюблённые в свою профессию и просторы Якутии.