Реликвия семьи Гермогеновых

Наверное, нет ни одной семьи, в которой не чтили бы память о старших родственниках, не хранили бы какие-то старинные вещи. Как оказалось, семейные реликвии имеют свойство «находить» своих потомков через многие годы и восстанавливать утраченные родственные связи. Одна из историй в материале газеты «Якутия».

Краеведческий музей презентовал выставку одного экспоната «Реликвия семьи Гермогеновых. Неразгаданная тайна». Героем выступил самовар кустарной работы, выполненный неизвестным мастером в конце XIX — начале ХХ вв.

В музей самовар был сдан моим двоюродным дедом по маминой линии Анатолием Прокопьевичем Гермогеновым, проживавшим в Якутске. Семейная реликвия, по его информации, принадлежала его бабушке Матрене Николаевне Гермогеновой (1884-1963), жившей в Эргисском наслеге Западно-Кангаласского наслега, ныне Хангаласского улуса.

Работа неизвестного автора

Вот что рассказала хранитель музейных предметов Краеведческого музея Юлия Илларионова:
— Самовар в наш музей поступил в 1981 году и, по словам сдатчика, был изготовлен из «польского серебра». Вместимость самовара — 8 литров. В 2019 г. мы передали части самовара на экспертизу и выяснили, что крышка и ручка крана состоят из сплава меди, никеля и цинка. «Польским серебром» называли низкопробное серебро, которое, в основном, использовалось в середине XIX — начале ХХ вв. в качестве материала для украшений, столовой посуды и т.д.

Мы приглашали мастеров кузнечного дела, специалистов по металлообработке, людей, интересующихся историей для того, чтобы узнать, кто мог быть мастером данного самовара.
Ответы были неоднозначными. Одни утверждали, что такого рода самовары в те времена массово выпускались тульскими фабриками, даже кустари – одиночки, умело владевшие кузнечной технологией, могли изготовить такие самонагревающиеся сосуды.

Другие мастера полагали, что местный мастер, вероятно, за очень высокую цену согласился выполнить заказ состоятельного человека. Следы пайки, соединения конструкций у самовара немного отличаются от техники изготовления фабричных самоваров, имеющихся в фонде нашего музея. Также у самовара Гермогеновых отсутствует отверстие для выхода пара — отдушник с заглушкой. Там же, на крышке, выгравированы инициалы «ИНБ», принадлежавшие, по всей видимости, владельцу или изготовителю самовара. На передней стороне тулова позднее была нанесена методом насечек фамилия «Самсонов Г.Г.».

Кем был изготовлен самовар, чьи инициалы на крышке, на все эти вопросы, надеемся, ответы появятся со временем.

К сожалению, любой музейный предмет на выставках среди других не менее интересных экспонатов, «теряет» свою индивидуальность, его легко не заметить. Поэтому мне захотелось выделить самовар из Восточно-Кангаласского улуса, «оживить» его историю, узнать людей, соприкасавшихся с ним. Для этого и была задумана выставка одного экспоната, где все внимание было перенесено на историю этого самовара.

В ходе подготовки к выставке состоялось много интересных встреч: с краеведами, потомками Матрены Николаевны Гермогеновой, мастерами. Кроме самовара в фондах музея сохранился комплект якутской женской одежды – платье типа «халадаай» с жилетом-безрукавкой «кэсиэччик» из шелка, принадлежавший также Матрене Гермогеновой. В 1999 г. родственница Матрены Николаевны — Ф.У. Гермогенова — также сдала якутское пальто «оноолоох сон» и жилет-безрукавку.

Знакомые одежды

Раиса Федорова, отличник образования РС(Я), Почетный ветеран системы образования РС (Я), почетный гражданин Немюгюнского наслега Хангаласского улуса рассказала, что им удалось узнать о семье Гермогеновых:
— Остается загадкой сама хозяйка самовара, из каких мест она прибыла, из какого рода, кто были ее родители. Муж Матрены Николаевны – Роман Леонтьевич Гермогенов – принадлежал к известному роду Эргиса – великого шамана и предка жителей Западно-Кангаласского улуса. По сохранившимся рассказам семья была состоятельной, супруги занимались мелкой торговлей.

О Матрене Николаевне есть небольшое воспоминание в книге «Эргистэр» — это была женщина невысокого роста, держала одну корову, летом собирала и сушила грибы.

Национальная одежда, в которой Матрёна Николаевна запечатлена на фотографии, имеет также отдельную историю. Как-то к нам в Покровск приехал с выставкой Краеведческий музей. Там я заметила этот халадай с жилетом, мне показалось, что я где-то его уже видела. Стала наводить справки и мне попалась на глаза эта фотография. Ансамбль прекрасно сохранился. Вероятнее всего, он был сшит умелыми руками самой Матрены Николаевны.

Оживающая история

Праправнучка Павлова Анна Алексеевна:
— Матрена Николаевна Гермогенова была бабушкой моего дедушки Романа Васильевича Павлова. Из рассказов известно, что до революции они с мужем жили очень богато, занимались торговлей, были людьми предприимчивыми. После революции где-то в 20-х годах прошлого века она была раскулачена. Видимо, ее муж Роман Леонтьевич Гермогенов, известный под именем «атыыhыт Арамаан» скончался еще до революции, и всем заправляла сама Матрена Николаевна. Точный год раскулачивания мне неизвестен.

Знаю, что она была осуждена и какое-то время находилась в тюрьме или лагере в Иркутской области. Известно, что там она обшивала жен начальников. Была умелой мастерицей по шитью меховых изделий.

До начала девяностых годов ХХ века сохранились две шубы, сшитые Матреной Николаевной. Одна – женская, другая – мужская. Шубы были сшиты в старинном якутском стиле. Женская шуба из сукна была подшита изнутри мехом песца, а мужская – красной лисой. Вплоть до начала 90-х годов моя бабушка шила из них шапки внукам. К шубам также были подарены женские торбоза (сарыы унту), вышитые яркими китайскими шелковыми нитками, и мужские длинные унты. К сожалению, из этих вещей ничего до наших дней не сохранилось.

Из рассказов своей бабушки я знаю, что Матрена Николаевна была близко знакома с известным якутским купцом Маньатаахом – Гавриилом Васильевичем Никифоровым.

Точно не знаю, чем она торговала, но доподлинно известно, что она заказывала товары даже из Англии. Говорят, каждую весну она выходила на берег Лены и встречала паромы с товаром.
По характеру Матрена Николаевна была подвижной, общительной и хваткой. Эти черты она сохранила до преклонного возраста. До последних дней жизни она держала корову, и каждый день ходила продавать молоко из села Немюгю в Покровск в район Кирпичного завода.

На ее долю выпало много испытаний. Из четырех детей в живых остался лишь сын Прокопий, два сына Герасим и Никита были призваны в ряды советской армии и не вернулись с фронта. Дочь Марфа умерла от аппендицита. Прокопий Романович Гермогенов получил торговое образование в Москве и всю жизнь проработал в «Холбосе». Оттуда он привез жену Альбину, у них родились двое детей – Виктор и Анатолий.

Есть еще одна семейная легенда. Во время войны к ней пришла одна женщина и оставила ей маленького ребенка, сказав, что это дочь от сына Никиты, который ушел на фронт. Она ее признала внучкой и воспитала. Назвали ее Рая. Своему внуку Роману Васильевичу она передала множество серебряных изделий – подстаканники, рюмки с откручивающимися ножками, ложки. Большинство из этих вещей было растеряно. Сохранилась лишь серебряная ложка с крученой ручкой. О Матрене Николаевне известно немного, но удивляет жизненная стойкость этой женщины, ее работоспособность и оптимизм

Хотелось бы выразить огромную благодарность Краеведческому музею и лично ведущему специалисту Юлии Илларионовой за интерес к истории нашей семьи и кропотливую работу.

Анна Павлова.