От острожков до «города» Приклонского: о судьбе Якутского кремля рассказал историк Сергей Слепцов

«Автор первой научно-исследовательской работы о Якутском остроге Николай Васильевич Султанов в своё время высказал мысль, что это крепостное сооружение было прямым наследником деревянного оборонного зодчества, берущего свое начало в Древней Руси… Оно было последним в России – такого размера и вида – построенным по образу и подобию крепостей Х-ХI веков», – говорит сотрудник Якутского государственного объединенного музея истории и культуры народов Севера имени  Емельяна Ярославского Сергей Слепцов.

Строили мы, строили…

– Как известно, в 1632 году отряд енисейских служилых людей под началом стрелецкого сотника Петра Ивановича Бекетова построил на Лене острог – первое крепостное укрепление в центральном течении реки, в самом центре расселения якутских племен.

Интересная особенность – Бекетов назвал его просто острогом на Лене-реке. Исследователи полагают, что он считал: дать городу имя – это прерогатива енисейского воеводы, а может быть, и московских властей.

Но простояло это бекетовское укрепление недолго, как и построенный на два года позже острог Галкина. Оба находились на территории современного Намского улуса и располагались прямо у берега, при этом возводились они во второй половине года: Бекетов свой острог закончил в конце сентября, Галкин, скорее всего, тоже в сентябре-октябре, когда они не могли знать, будет это место затапливаться по весне или нет. Бекетов совсем не угадал, и острог практически смыло, Галкин выбрал место получше, чуть на возвышении, но его все равно подмывало год за годом, и в 1643 году воевода Головин выбрал третье место – в долине Туймаада.

Как выглядел головинский острог, в отличие от бекетовского и галкинского острожков, мы более или менее представляем, так как имеется опись строений и крепостных сооружений. А в нашем Якутском музее хранится картина Пантелеймона Васильевича Попова «Крепость Головина. Якутск в XVII веке».

Простоял этот острог около сорока лет, после чего и его смыло водой, так что мы не знаем точно, где он находился, можем назвать только примерное расположение – в районе современного Старого города.

И вот в конце 1670-х годов, когда он был почти наполовину смыт, перед якутскими и московскими властями встал вопрос об обновлении крепостных сооружений. Новому воеводе Ивану Васильевичу Приклонскому было поручено найти более угожее место и построить острог заново.

Сохранилась отписка Приклонского, где он обозначил место новой крепости: «Против старого острогу от посаду крайнего на матерой стороне саженей с двести, а от реки… саженей с четыреста». Благодаря этому мы можем определить, где стояла уже четвертая по счету крепость, и прикинуть  примерное расположение предыдущей.

Историк Пантелеймон Петров считает, что головинская крепость 1642-1643 года постройки находилась на месте старой Преображенской церкви. Все знают каменную Преображенскую церковь, но до нее там была церковь деревянная, построенная в ХVIII веке, которой предшествовал другой храм, стоявший, как считает Петров, внутри острожной ограды. Действительно, церкви старались строить в намоленных местах, а так как это еще городская доминанта, то возводили их либо на въезде в город, либо стараясь обозначить какое-то важное место.

Небоскрёб XVII века

– Итак, «против старого острогу от посаду крайнего». Посад – это то, что мы сейчас подразумеваем под словом «город» – городская застройка, не окруженная крепостной стеной. Там могут быть археологические находки, и на этом месте, кстати, копали – в 2019 году, перед обустройством бульвара Учителя: слои XVII, XVIII веков выявлялись совершенно четко.

В самом посаде Приклонский, разумеется, строить свой «город» не мог: «город» на языке XVII века – это укрепления. В отличие от посада, где люди просто живут.

Именно детище Приклонского исследователи называют уже не острогом, а городом, отсчитывая его историю с 1681 года – года закладки крепости, ставшей уникальным памятником архитектуры и оборонного зодчества, остатки которого просуществовали до ХХ века.

Крепость эта представляла собой конструкцию, состоящую из деревянных срубов, поставленных рядом. Между собой они не были связаны, внутрь можно было попасть только с крепостного двора, но сверху срубной стены шла галерея, по которой можно было перемещаться.

Башен насчитывалось семь, и они не были одинаковыми. Главная – Восточная проездная башня – обладала двумя особенностями: во-первых, она даже по современным меркам была большая, высотой 14 саженей, то есть почти 30 метров. Для человека того времени – настоящий небоскреб, поражавший воображение, и ставили ее в том числе для этого, а не только для обороны. Она олицетворяла собой власть российского государя и – это вторая ее особенность –  была увенчана двуглавым орлом из металла.

Что же касается стен, то в центральной России такие дополнительно засыпали землей, но обычно не все срубы подряд: один засыпали, другой оставляли пустым и так далее, после чего они выдерживали даже артиллерийский огонь, что стало актуально в свете китайской угрозы, возникшей в 1670-1680 годы, когда Якутск считался пограничной крепостью – между ним и Амуром больших крепостных сооружений не было.

Когда подоспели вести об осаде Албазина  – небольшой крепости на Амуре, которую китайские войска, имевшие уже в то время на вооружении артиллерию, осаждали дважды, Якутскую крепость начали укреплять. Занялся этим новый воевода, прибывший на место отозванного к тому времени Приклонского.

Под началом генерала

– Дворянин Матвей Осипович Кровков был очень интересным человеком. Участник множества войн, которые вела Россия в XVII веке – с турками, шведами, татарами, поляками, он был одним из двух первых русских генералов.

В 1680-е годы его отправили подальше от пертурбаций, происходивших у трона: после недолгого правления Федора Алексеевича возник вакуум власти, потом на престоле оказалась царевна Софья, отодвинув от него своих малолетних братьев Петра и Ивана. И вот чтобы Кровков в это неспокойное время не примкнул к какой-либо группировке, его таким образом временно изолировали. Это не было ссылкой – Якутское воеводство в XVII веке было почетным, прибыльным, да и ухудшающиеся отношения с Китаем требовали присутствия там человека, который в случае начала военных действий мог выступить в роли главнокомандующего.

Кровков по прибытии в Якутск решил усилить крепость Приклонского острожной стеной с башнями. Построено их было восемь, в том числе Восточная надвратная, которая дольше всего сохранялась.

Как она выглядела, мы знаем по картине Ивана Васильевича Попова «Город Якутск в конце XVII столетия», которая экспонируется в Национальном художественном музее. Это, по сути, художественная реконструкция, где мы видим и внутренний «город» Приклонского, и главную башню с орлом. Башен, как можно убедиться, семь – вместо восьмой в стену была встроена Троицкая церковь, а далее видны острожные стены Кровкова уже с восемью башнями.

В таком виде крепость просуществовала менее 20 лет. Ее перестали охранять, когда она потеряла военное значение: китайская угроза сошла на нет после заключения Нерчинского мирного договора, а местные опасности уже не представляли.

Главная угроза для подобных сооружений – пожары, и в 1701 году в огне погибла передняя часть стены с главной Восточной башней и деревянной церковью, что привело к утрате всего первоначального облика. Впоследствии было еще несколько пожаров, последний – уже на нашем веку.

Но опасны были не только возгорания. К концу XVIII века внешние острожные стены были снесены, остались только башни, которые горожане постепенно начали разбирать на свои нужды. Избавиться от них местные власти мечтали с XIX века, потому что они всем мешали, и эта голубая мечта нескольких поколений якутских градоначальников сбылась уже после революции: в гражданскую во время осады города остатки крепости сожгли в печах электростанции. А в 2002 году сгорела последняя башня…

Башня-путешественница

– Этой многострадальной Восточной надвратной башне пришлось много «путешествовать»: ее сдвигали, когда она стояла на своем историческом месте – в районе современной площади Дружбы, а в конце 1960-х годов перенесли на территорию Якутского краеведческого музея, установив на том месте, где сейчас находится балаган. В 1980-е башню отремонтировали, переместив еще на 20 метров.

К слову сказать, упоминавшийся уже Пантелеймон  Петров предполагает, что эту башню в свое время вообще перенесли из головинского острога. Но это только предположение, письменных доказательств нет. Увы, до 2002 года сделать срез и дендрохронологический анализ не успели…

Кстати, «путешествия» башни продолжились, можно сказать, и после гибели: в Старом городе стоит ее реконструкция по обмерам архитектора Ополовникова, выполненная в том же 2002 году, но она оказалась слишком близко к дороге, так что пришлось передвигать строение на десять метров. Насколько оно похоже на оригинал? Ну, стопроцентных копий не бывает, да еще ведь и бревна должны были быть такого же диаметра, а где их взять, поэтому и размер «гуляет» в плюс-минус полметра.

Но остались изображения. Первое – в «Чертежной книге Сибири» Семена Ремезова 1701 года. В Якутске он не был, но знакомство с якутскими служилыми людьми водил – к примеру, совершенно точно встречался с уроженцем нашего города Владимиром Атласовым.

Запечатлена эта башня и на одном из самых точных до появления фотографии изображений Якутска: участник Камчатской экспедиции Беринга Люрсениус в 1830-е годы зарисовал город с натуры, а позже с его рисунка сделали гравюру. Там мы видим городской берег с протоки (сам художник стоял на Зеленом лугу): пристань, посад, на заднем плане – башни, остатки крепостных сооружений.

Ещё есть книга «Поездка в Якутск 1833 года», написанная иркутским чиновником Щукиным – такой путеводитель XIX века по нашему городу, который был очень популярен в свое время, по нему о Якутске судили даже в начале ХХ века. Автор не только словами описал то, что видел, но и сделал несколько зарисовок зданий и строений, показавшихся ему интересными, и в первую очередь это были дожившие до тех лет фрагменты крепостных сооружений. Срубная стена еще достаточно хорошо сохранялась, наличествовали даже остатки галереи.

А то, что уцелело к концу XIX века, можно видеть на фотографиях той эпохи: остатки внутреннего города Приклонского, целиком сохранившуюся западную стену с тремя башнями и двумя пряслами между ними.

На одной из моих любимых фотографий хорошо виден масштаб крепостных сооружений: на переднем плане стоят горожане, на заднем плане – кусок стены и две башни, которые были крупнее внешних.

Археологический парк

– В наши дни на этом месте уже ничего не напоминает о Якутском кремле. Единственная реперная точка – Троицкий кафедральный собор постройки 1708-1728 годов, возведенный на месте деревянной Троицкой церкви, которая, как уже говорилось, была вписана в крепостные сооружения.

В конце 1980-х снесли стоявшее неподалеку от него первое каменное здание Якутска – Воеводскую канцелярию, построенную на месте сгоревшей к тому времени Восточной проездной башни. И башня, и Воеводская канцелярия были символами власти, и неслучайно одну построили на месте другой, перенеся на крышу канцелярии и того самого двуглавого орла – он потом весь XVIII век там простоял. Таких орлов сейчас осталось всего два на всю Россию, а наш, к сожалению, утерян.

От Воеводской канцелярии остались памятная плита, которую вы можете видеть в нашем музее, и планы, по которым сделан макет Якутской крепости, где впервые показаны не только оборонные постройки, но и внутренние строения. При взгляде на макет может показаться, что он несколько «пустоват», но крепость в действительности изнутри такой и была: воевода Кровков предполагал поселить горожан между двумя стенами, но они от такой чести отказались, ведь для этого надо было переносить свои дома на целый километр – а зачем, раз военная угроза ушла.

Сейчас на этом месте плотная городская застройка: Театр оперы, жилые дома, хореографическое училище перекрывает дом воеводы. Между тем для археологов это настоящий Клондайк, а на месте заброшенного сквера по Каландаришвили можно было бы сделать археологический парк, ведь там буквально под ногами история нашего города XVII-XIX веков.