Хранительницы Одунунского наслежного музея берегут историю родного края

«Здесь у нас, бывает, люди молятся», – с такими словами хранительницы Одунунского наслежного краеведческого музея Горного улуса распахивают дверь с табличкой «Улу-Сысы – священное место», и взору предстает большое, почти во всю стену, фото Атамайской Николаевской церкви в двух ипостасях: «было» – «стало». В 2017 году ее восстановили после долгих лет забвения.

На своём месте

Находится Николаевская церковь в местности Улу-Сысы, в ста километрах от села Магарассы, и туда большую часть года дороги нет – добраться можно только по зимнику. Некогда жизнь здесь кипела, но когда это место перестало быть центром наслега, люди его покинули, и долгое время единственной жительницей заброшенного участка была Евдокия Давыдовна Скрыбыкина. Её заботами сохранился и храм, и кое-что из утвари.

Сейчас в Улу-Сысы снова живут люди, и возносится в небо купол возрождённой церкви. А в наслежном музее рядом с фотографиями храма – фотография его спасительницы. Кстати, участвовал в восстановлении колокольни внук Евдокии Давыдовны, чемпион по вольной борьбе Александр Контоев. А один из колоколов Атамайской Николаевской церкви, несколько десятилетий хранившийся в музее, вернулся на свое законное место.

– Здесь остался язык самого большого колокола. Редкий мужчина или мальчишка мимо пройдет – всё норовят поднять и удивляются: «Тяжелый какой!» Раз какой-то озорник утащил его к двери, так мы его потом обратно только по полу и прикатили. Но вообще-то в этом зале надо вести себя подобающе, иначе предметы, которые до того спокойно висели, падать начинают, шум и гам им не по нраву, – рассказывают хранительницы этого музея – именно хранительницы, а не просто сотрудницы – Прасковья Матвеевна Корякина и Дария Егоровна Поротова.

Дух старины

Еще школьницами они со своим учителем Гаврилом Даниловичем Яковлевым, основателем музея, обошли все окрестные етехи в поисках экспонатов.

– Было нас девять человек. Сейчас всего четверо осталось, мальчиков наших никого уже нет. Они с Гаврилом Даниловичем круглый год по округе ходили – и зимой, и летом, а нас, девочек, брали с собой, только когда тепло. Так мы много чего нашли. Ну и старики охотно разные вещи для музея давали, – говорит Прасковья Матвеевна, открывая дверь в комнатушку с табличкой «Якутский балаган».

Комнату эту она называет залом, но на самом деле в крохотном закутке негде повернуться, все экспонаты стоят впритык друг к другу, но, наверное, из-за тесноты здесь так осязаемо веет духом старины. Колыбель с привязанными к ней ножницами – талисманом девочки, которую когда-то в ней качали, упирается одной стороной в деревянную лошадку, другой – в стол, на котором «пасутся» вырезанные из тальника «коровы». Эти игрушки – дело рук одного мастера.

– Николай Павлов, брат наш, все умел. И лошади у него очень хорошо получались – со всей упряжью. Одна вот, остальные не сохранились – дети-то их, как говорится, и в хвост, и в гриву. И «коров» много было, да малыши сгрызли, – говорит Дария Егоровна. Видя мой недоуменный взгляд, поясняет:

– Когда дочка маленькая была, и зубы у нее резались, она этих «коров» одну за другой, одну за другой… А потом и внуки. Тальник-то приятнее грызть, чем резину.

С полки над колыбелью Прасковья Матвеевна снимает длинные деревянные пеналы – оказалось, такие во время оно были у зажиточных людей для денег и важных документов – с небольшим отделением для именной печати. А старинные тряпичные кошельки, намного длиннее современных, сворачивающиеся в «рулон», почему-то показались мне знакомыми. Не сразу и вспомнила, что у моей бабушки был такой, только хранила она в нем швейные принадлежности.

Они приближали Победу

Напротив «Якутского балагана» – зал Славы, в память о тех, кто приближал Победу. Все тут – и кто погиб, и кто вернулся, и кто работал в те годы в колхозе.

Под фотографиями павших – белые листочки с именами тех, от кого даже фото не осталось, и листочков этих на стенде больше…

– К 60-летию Победы тогдашний председатель Совета ветеранов Иннокентий Дмитриевич Никаноров очень большую работу организовал, и мы с Дарией Егоровной не только в наслеге сведения собирали, но и в райцентре, и в городе.

Под стеклом – котелок и ложка отца Дарии Егоровны, участвовавшего в освобождении Украины.

– Отец под Киевом и Харьковом воевал, но говорил, что в города они не заходили, пробивались с боями по окрестным селам, – вспоминает дочь. – А вот подробностей не рассказывал, отмахивался: «Вы про войну что хорошее услышать хотите?» Другие фронтовики тоже молчали. И только учителю нашему, Гаврилу Даниловичу, душу раскрывали, если он к ним приходил один. Все эти воспоминания здесь хранятся и в книгу «Одуну» о нашем наслеге вошли.

Еще один экспонат – форма милиционера уже послевоенных времен. Ее сюда привезли из Бердигестяха: «Магарасский музей хороший, там сохранят». Слухами земля полнится…

Гости из-за границы

Зал тружеников – самый просторный. Бархатные красные знамена, вымпелы, кубки, медали.

– Когда совхоз развалился, все это бросили в старой конторе. Мы взяли салазки и пошли. Ох и холодно было! Счеты и печатную машинку тоже там подобрали.

На стенах – грамоты ВДНХ 1954 года за разведение чернобурых лисиц (здешняя звероферма, кстати, и поныне жива), фотографии знатных механизаторов, табунщиков, представителей трудовых династий, сделанные «еще при жизни Гаврила Даниловича».

– Это все не только нам интересно. Студенты из Южной Кореи до пандемии два раза приезжали, а одна из них во второй раз даже маму привезла.

Еще запомнился турист из Японии, надолго «застрявший» в зале с техническими новинками ХХ века: тут вам и проигрыватели на любой вкус, и рация (действующая), и приспособления для фотопечати («Сама когда-то с учениками печатала – был среди кружков, которые я вела, и фотолюбительский», – поясняет Дария Егоровна), и фотоаппараты. Один из них – ФЭД – немедленно привлек внимание иностранного гостя.

– У него на шее висел точь-в-точь такой же, в родном ФЭДовском чехле из натуральной кожи. И он тогда нам сказал: «Это самый лучший фотоаппарат. Мы его немного усовершенствовали, чтобы он мог видео снимать, а так вся «начинка» у него – советская, тех лет».

«Вот как надо!»

Но, как выяснилось, не только японцы ценят раритеты. В зале старинных приспособлений для охоты мне указывают на одно из них – для перетаскивания тяжестей. Охотники и ягодники пользовались им для доставки домой добычи, сенокосчики – скошенной травы (да-да, на своем горбу, мини-тракторов в те времена не было). А не так давно некие предприимчивые люди из соседнего улуса, побывав в Одунунском музее, изучили эту штуку, а потом немного модернизировали, приспособив держатель для ведра с ягодами, и теперь продают всем желающим.

– Я своим говорю: «Вот как надо! А вы что же?», – смеется Прасковья Матвеевна.

Потом оборачивается к противоположной стене, показывая на переметную суму.

– Помню, как мы с Дашей классе в пятом в такой суме сенокосчикам провизию возили, хотя дороги не знали. Но старики говорили: «Зато лошадь знает». Она и правда знала, но не очень-то туда торопилась: тут травки пощиплет, там на водопой сходит, а мы сидим ждем. Бывало, что сума набок съедет, все рассыпется, мы начинаем собирать, поправлять, под брюхом у лошади нашей ползаем, а она терпеливо стоит. Смирная такая была. И до сенокосчиков наших мы всё-таки добирались…

«По первому зову»

После охотничьего зальца – закуток с чучелами.

– Гаврил Данилович в свое время много их наделал. Но почти все пропало во время наших скитаний – мы же, дай бог памяти, раз восемь переезжали, если с 1970-х годов считать.

Музей Гаврил Данилович открыл в 1962-м, помещения тогда, конечно, никакого не было, он экспонаты то в одном углу школы пристраивал, то в другом. Позже построили нам небольшой балаган, только простоял он не очень долго, и опять мы остались бездомными.

Гаврил Данилович всю жизнь мечтал хоть о самом маленьком домишке для музея, пусть даже ветхом, но чтобы никто нас оттуда не выставлял со всеми пожитками на мороз.

Каждый раз, когда ему выделяли хоть какое-нибудь помещение, он сразу говорил: «Даша, зови Пашу!» Я в ту пору в клубе работала, а Дария Егоровна черчение в школе преподавала. Но к учителю нашему мы по первому зову прибегали и помогали обустраиваться на новом месте. Всему научились. Вот эти полки и стеллажи мы сами делали. Иногда кто из парней поможет, а так – сами. И разбирали их потом, и собирали. Хорошо ведь смотрятся?

«Восстановление утраченного»

– К 60-летию Победы на территории школы построили здание для музея, где было целых семь залов. Как же Гаврил Данилович был рад! А позже наш музей закрыли – сказали, некому за свет платить. Стали мы опять скитальцами. Экспонаты хранились где попало, то под дождем промокнут, то под снегом, а Гаврил Данилович говорил: «Девочки мои, на вас вся надежда, я-то старый уже, сил нет, а вы музей не бросайте». Как можно было его забросить? Это же дитя Гаврила Даниловича, память о нем, наслега нашего память.

В конце концов нам повезло: когда заместителем главы администрации стал Роман Романович Ноговицын, историк по образованию, я была председателем Совета ветеранов, и во время обсуждения предстоящей работы сказала ему о музее. Он нас поддержал – да так, что мы выиграли президентский грант на проект «Восстановление почти утраченного: сохранение объектов материальной и духовной культуры Одунунского наслега». Без него этот проект написать и защитить было бы невозможно.

Выделили нам здание старого садика. В одном крыле – библиотека и почта, в другом – музей. Тут теперь и живем, гостей поджидаем.

«В будущее смотрим с оптимизмом»

А администрация Одунунского наслега ставит вопрос о строительстве Многофункционального центра. Заместитель главы наслега Василий Кривошапкин поделился планами:

– Музей, библиотека, Центр досуга давно мечтают о новоселье, а особенно жители наслега ждут спортзал. Мы ведь спортивный наслег, давший столько чемпионов: трёх братьев Контоевых никому представлять не надо, а у нас еще чемпион по мас-рестлингу Джулустан Ноговицын и чемпионы по шашкам Тунара Федорова и Гаврил Ефремов. Число мастеров спорта растет, а тренировки идут в школьном спортзале.

Место для МФЦ у нас уже готово. И вообще сложа руки мы не сидим: каждый год участвуем в конкурсах грантов. В прошлом году выиграли три гранта «Росмолодежи» и два – Фонда президентских грантов. Три из них – как раз по спортивному направлению, в том числе на возведение спортплощадки по национальным видам, один – экологической направленности и один – на возведение арт-объекта.

Достижения этого года – выигранные гранты: Главы РС(Я) – по оказанию помощи пострадавшим при авариях на трассе «Волонтеры-спасатели Одунунского наслега» и опять-таки «Росмолодежи» – на проведение республиканского Фиджитал-турнира, который прошел в августе и вывел киберспортсменов за границы киберспорта: к примеру, к традиционным «стрелялкам» прибавился вполне реальный лазертаг.

А еще у нас по федеральной программе «1000 дворов» открылись два мини-парка. Их дизайн, кстати, делала наша землячка Айта Брызгалова. Так что в будущее мы смотрим с оптимизмом.