О Степане Васильеве — «противнике» автономии, отстоявшем Алдан

Степана Васильева – первого нашего деятеля, занимавшего высокие посты в руководстве Советского Союза – многие до сих пор воспринимают как противника якутской автономии.

Почему это не так и откуда пошло это ошибочное мнение, рассказывает директор Нюрбинского музея Дружбы народов имени К.Д. Уткина Анна Андреевна Туманова.

«За» и «против»

– Максим Аммосов, Платон Слепцов-Ойунский, Степан Аржаков, Исидор Барахов, Степан Васильев – эти пять имён неразрывно связаны в нашем сознании, так же, как неразрывно были связаны между собой эти люди – с самой юности. Свела их вместе Якутская учительская семинария. Вместе они были и в подпольном кружке «Юный социал-демократ» под руководством Емельяна Ярославского. Вместе прошли революцию и Гражданскую войну.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что Аммосов именно Степана Васильева направлял на самые трудные участки.

И когда шли дебаты вокруг принятия автономии – тогда по каждому вопросу было принято проводить дискуссии «за» и «против» – Максим Кирович поручил Степану Васильевичу подготовить доклад об её отрицательных аспектах. Где их, спрашивается, не бывает? А принимая решение, от которого зависела судьба народов Якутии, тем более необходимо было взвесить всё.

Васильев этот доклад подготовил, выступил… и на долгие десятилетия оказался «противником автономии».

По уездам и улусам

– Изучая биографию Степана Васильева, поражаешься тому, сколько она вместила. Он ведь оставил значительный след не только в истории Якутии. Как организатор золотодобывающей промышленности и тяжёлой индустрии Степан Васильевич внёс немалый вклад в обороноспособность страны, и только его арест в 1939-м и смерть в лагере четыре года спустя привели к тому, что все его заслуги десятилетиями замалчивались.

Впрочем, в Иркутской области признавали и признают его заслуги в организации там комсомола: участвуя в установлении Советской власти в Якутии, при Колчаке Степан Васильев был арестован и выслан в Иркутскую губернскую тюрьму, и, как говорится, нет худа без добра. А опыт, полученный там, помог ему организовать комсомол здесь.

На второй день после его возвращения прошло общегородское собрание, где был обсуждён и принят единый Всероссийский устав РКСМ и избрано районное оргбюро, а Васильева назначили ответственным от партийной организации за работу в комсомоле.

Тут надо понимать, что за обстановка тогда была: в сущности, борьба за власть, за умы и сердца людей продолжалась вплоть до конца 1920-х годов, и райбюро с отделами по работе в деревне, организационно-инструкторским, экономико- правовым, политико-просветительским, школьным развернуло энергичную работу. Уполномоченные ездили по уездам и улусам, ведя работу с молодёжью. Степан Васильевич и сам ездил, а также заведовал курсами для обучения комсомольских активистов, и всё это сыграло очень большую роль в укреплении Советской власти в улусах.

Один в поле воин

– Но борьба, как я уже сказала, шла до конца 1920-х. Вспыхивали восстания. Выступление конфедералистов, так называемая ксенофонтовщина. Закончилось тем, что в 1928 году в Якутск прибыла комиссия Полуяна, требовавшая репрессивных, жёстких мер – расстреливать, карать, чтобы другим неповадно было. Позиция Аммосова, Барахова и Васильева была в корне противоположной: принятие автономии и амнистия помогли затушить пожар Гражданской войны, а раз помогло тогда, поможет и на этот раз. Да и образованных людей у нас мало, если расстрелять всех, как дальше работать без специалистов?

Полуян поставил им это в вину. Весь обком сняли, Аммосова и Барахова не выпускали из Якутска, и в Москву смог выехать лишь Васильев – объяснить Центральному Комитету партии линию руководства республики – уже бывшего.

И там он держал оборону, как в русской пословице – один в поле воин. Все на него нападали. Поддержал только Емельян Ярославский, который из всех своих якутских учеников выделял Стёпу Васильева и Исидора Иванова (Барахова).

Но не зря Аммосов всегда посылал его на огневые рубежи. Свою позицию он защитил. После его выступления «О путях развития партийной организации в Якутии» Аммосова и Барахова выпустили, хотя, возможно, их уже тогда могли репрессировать и даже расстрелять за поддержку буржуазии и «националистического» общества «Саха омук».
Однако из Якутии их выслали.

На огневом рубеже

– В 1929 г. коллегия ЦК приняла меры по прекращению дискретизации отозванных постановлением ЦК ВКП (б) от 9 августа 1928 года якутских товарищей Аммосова, Барахова, Васильева и других.
Аммосова направили на работу в Казахстан, Барахов в ЦК курировал сельское хозяйство и дальневосточный сектор, а Васильева взял под свое крыло Серго Орджоникидзе, и Степан Васильевич начал работать в Контрольном комитете ЦК.

О его работе в комитете красноречиво рассказывает вскрытая им серия злоупотреблений на Ларинском руднике в Алдане.

Прибыв туда, он обнаружил, что старатели раздеты-разуты, людям не хватает самого насущного – муки и махорки. Между тем склады буквально ломились от всего: табака, крупчатки, одежды и обуви было вдоволь, но до рабочих ничего не доходило, всё распродавалось «налево».

Стоит ли удивляться, что золотодобывающая промышленность Якутии была в чёрном списке – на «черной доске», как тогда говорили – числилась в вечно отстающих, производственные показатели год от года ухудшались.

А как только снабжение взяли под контроль – показатели сразу пошли вверх. И когда на алданских приисках был создан профсоюз, он стал его первым председателем. И это опять была должность на огневом рубеже – конференции профсоюзов проходили тогда, как съезды партии. Значение было не меньшее.

«Не боялся отстаивать»

– Нужно отметить, что Степан Васильев был в первых рядах тех, кто отстоял Алдан для нашей республики. Тогда всерьёз рассматривался вопрос об отторжении Алдана от Якутии и присоединении его к Дальневосточной области.

«Притязания Дальневосточной области объясняются исключительно наличием золота, поэтому решение этого вопроса в её пользу произведёт чрезвычайно отрицательное политическое впечатление на якутские массы… и приостановит развитие производительных сил Якутии, для которой разработка месторождений золота является базой для развития всего народного хозяйства», – было сказано в письме в ЦК за подписью Васильева, Барахова.

Если бы к ним не прислушались, развитие республики совершенно точно застопорилось бы.

Курировал Васильев не только добычу золота, но и разведку вольфрама, редкоземельных металлов. И везде нужны были специалисты. Но самые ценные кадры – дореволюционной ещё выучки – брались на карандаш, и чуть что – сыпались обвинения по 58-й статье: контрреволюционная деятельность, измена родине. Под ударом прежде всего были инженеры и бухгалтеры, работавшие в промышленности, и Васильев с самых высоких трибун не боялся отстаивать их.

«Не подписал ничего»

– Арестовали его позже Аммосова и Барахова – в ноябре 1939 года. До этого сняли с должности в ЦК, назначив директором Московского ремонтного завода. Почему его не расстреляли, как Аммосова, Барахова? Потому что он на допросах не подписал ничего. Получил десять лет. Умер в 1943 году в лагере. Реабилитирован в 1956 году.

Нынче мы отмечаем его 125-летие.

Подготовили в нашем музее виртуальную выставку, снимаем видеоролики о его деятельности.

В марте этого года приняли участие в совместном проекте, совершив с нюрбинской молодёжью десант в Харбалах, Вилюйск и Намцы – родные места Барахова, Аржакова, Аммосова.

К 100-летию ЯАССР и 125-летию Степана Васильева в музее имени Ярославского в декабре пройдёт большая выставка – большая и интересная, как его жизнь.

Правда, личных вещей Степана Васильевича осталось совсем мало: после его ареста его супруга Мария Соболева пережила нервный срыв, попав в психиатрическую больницу, а единственный сын умер ещё малышом. Некому было хранить семейные реликвии.

Но в его родном аласе Тойон Уйата поставлен памятный знак. В Нюрбе его именем названы центральная улица и площадь, где стоит памятник ему. Второй памятник – в Якутске, на территории Комдрагмета.

В родном наслеге тоже есть небольшой музей, но там больше вещи его сестры Марии, которая в конце 1930-х поступила в Московский мединститут, а с началом войны была врачом в эвакогоспитале. После войны жила в Москве.

В Якутии живут потомки его брата, и один из них, председатель Нюрбинского райсовета Сергей Иванович Евсеев, делает многое для увековечения памяти своего дяди. Племянник Эдуард Федорович Данилов выпустил три книги о нем.

Грядущее 100-летие ЯАССР – хороший повод вспомнить немалые заслуги Степана Васильева перед страной и республикой. Он заслужил это.

Фото предоставлено Нюрбинским музеем Дружбы народов им. К.Д. Уткина.