О чем расскажет каменная летопись Буотамы

«Полоса от Лены до Алдана, включающая в себя Ленские Столбы, – центр происхождения всей мировой скелетной фауны», – говорит президент Всероссийского палеонтологического общества, академик РАН Алексей Розанов по видеосвязи из Москвы на пресс-конференции участников 11-дневной экспедиции на Буотаму, где они собрали полтонны окаменелостей возрастом более 500 миллионов лет.

Чем выше, тем древнее

В экспедиции участвовали восемь человек, из них три госинспектора Национального парка «Ленские Столбы», знающих свои участки от и до, чьей задачей была в том числе и охрана ученых от диких животных.

А научный сотрудник Станислав Семенов стал начальником лагеря и по совместительству поваром, кулинарному искусству которого пели дифирамбы решительно все (даже академик Розанов по видеосвязи сказал «отдельное спасибо»). Мишленовский ресторан на выезде, не иначе. Но если отбросить шутки в сторону, то кашеварить самим – терять драгоценное время, когда надо не просто искать материал и колоть камни, но и сразу на месте описывать и маркировать находки, ради которых пройдено больше 220 километров по Буотаме.

– Чем выше по течению Буотамы, тем древнее, а значит, ценнее материалы, – пояснил директор нацпарка «Ленские Столбы» Аркадий Семенов.

– Хорошо, что уровень воды был выше, чем в прошлом году, – отметил начальник отдела науки и сохранения биоразнообразия нацпарка Алексей Чемезов.

«Бурлаки на Буотаме»

Но все-таки одна из лодок порвалась – хорошо, что только одна и только однажды.
– Вверх по течению мы шли налегке, обратно – уже нагруженные, и иногда приходилось тащить лодки на руках по отмелям, – рассказала старший научный сотрудник лаборатории древнейших организмов Палеонтологического института РАН, кандидат геолого-минералогических наук Надежда Скорлотова, внешне похожая на девочку-школьницу, максимум – студентку.

Представить ее на пару с такой же хрупкой коллегой Галиной Анекеевой, впрягающихся в команду «бурлаков на Буотаме», просто невозможно, но… летный час вертолета обошелся бы в 500-550 тысяч рублей, поэтому экспедициям приходится передвигаться наземным путем. Стоит ли удивляться, что до так называемой точки Коршунова, где в 1960-х годах работали советские палеонтологи, их современным коллегам удалось дойти только сейчас!

– А величие природы поражает, – восхищается Надежда Скорлотова. – Третий раз приезжаю, и каждый раз находится что-то новое, вызывающее удивление и восторг.

Гвозди бы делать из этих людей!

Даешь Музей кембрия!

– Ленские Столбы признаны объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО благодаря не только эстетической, но и научной составляющей. Во-первых, как уже было сказано, это центр происхождения всей мировой скелетной фауны. Во-вторых, это стратотипы, то есть типовые разрезы ярусов нижнего кембрия.

Пополнение материалов по этим двум пунктам – важнейшая задача не только сегодняшнего дня, но и будущего, имеющая мировое значение. На этой огромной территории еще много неизученного, – говорил академик Розанов, изучающий ее с 60-х годов прошлого века.

Затем он перешёл к главному:
– Все добытое здесь ранее хранится в разных музеях нашей страны и даже за рубежом, что составляет определенные неудобства для научной работы. Но надобность ездить по всей России и за её пределы отпадёт со строительством Музея кембрия в Якутске, идею которого поддержали Глава РС (Я) Айсен Сергеевич Николаев и люди, понимающие значение такого центра. И строить нужно непременно в центре Якутска, рядом с отелями и точками питания, чтобы там можно было работать даже зимой.

«Думать о будущем»

Потом Алексей Юрьевич коснулся не менее важного вопроса:
– Чтобы поддерживать этот музей на должном уровне, нужна группа исследователей, желательно живущих в Якутии.

– Таких специалистов по всей России сейчас – по пальцам пересчитать, – подал реплику директор нацпарка Аркадий Семенов. – А музей у нас будет, потому что мы здесь, без сомнения, впереди планеты всей. Скажем, на Горном Алтае, в одном из лучших музеев России, посвященном принцессе Укока, есть раздел, посвященный палеонтологической фауне, но тамошние окаменелости моложе наших экспонатов.

Да, нынешняя геополитическая ситуация напрягает. Но мы должны думать о будущем. Наш Глава дал соответствующие поручения министерствам и ведомствам, а мы в прошлом году создали программу на 5-10 лет работы вперед.

Молодые специалисты Палеонтологического института очень нам помогают, конечно, будем воспитывать и своих. Эти вопросы ставились еще при Никите Гавриловиче Соломонове. Экспедиция школьников «Эллэйаада», которую он проводил, а сейчас проводит наш известный краевед Прокопий Романович Ноговицын, – хорошее подспорье. СВФУ и всё научное сообщество тоже оказывают нам поддержку и содействие.

При нашем Музее кембрия обязательно будет и лаборатория, подобная той, которую Алексей Юрьевич создал при Палеонтологическом институте. Кстати, о ней. Здесь говорилось, что палеонтологи работают у нас с 1950-1960-х годов, но тогда было одно оборудование, сейчас – другое, и применяются новые методы, так что нас ждет много открытий.

То же самое, хочу отметить, относится и к Диринг-Юряху. Более чем уверен, что последнее слово там еще не сказано, и самое время организовать туда новую экспедицию. Если же вернуться к строительству Музея кембрия в Якутске, то наша задача – насыщать его экспонатами.

«В рамках рекогносцировочных работ»

– Нынешние наши находки, часть которых мы оставим здесь для будущей экспозиции, а часть увезем в Москву для исследования, позволят определить возраст пород и зоны, к которым эти породы относятся, – говорит Надежда Скорлотова.

– Сделанное в этом году хотя и собрано в рамках больше рекогносцировочных работ, – уже большой вклад, достаточный для написания серьезной научной монографии, – оценил работу молодых коллег академик Розанов.

– В ходе нынешней экспедиции мы определили места для дальнейшей работы, важные не только для палеонтологии, но и для геологии и стратиграфии, – продолжила Надежда Анатольевна.

К слову, среди предъявленных представителям СМИ образцов окаменелостей был подарок от Прокопия Романовича Ноговицына – битуминизированный известняк со множеством отпечатков трилобитов, как охарактеризовала его научный сотрудник лаборатории высших беспозвоночных Палеонтологического института РАН Галина Анекеева. До места, откуда он был взят, научные экспедиции пока не дошли. Так что всё действительно впереди.