Матвей Мучин: надо лучше распоряжаться настоящим и уверенно смотреть в будущее

Матвей Мучин широко известен якутянам как человек, сделавший большой вклад в развитие образования и высшей школы республики, а ещё он является одним из тех, кто стоял у истоков создания её государственности в 90-е годы.

Матвей Васильевич, заслуженный работник народного хозяйства РС(Я) и кавалер ордена «Полярная звезда», рассказал «Якутии» о многих интересных вещах, происходивших в его жизни, а также высказал свое мнение о разных событиях, происходящих ныне.

Военное детство
— Расскажите о ваших самых ярких воспоминаниях из детства?
— Я родился почти за пять месяцев до начала Великой Отечественной войны, поэтому отношусь к детям войны. Сейчас нас осталось где-то 13 000 человек. Детство у меня было очень трудное. Я — одиннадцатый ребенок в нашей семье, и только я родился в больнице. Все остальные — кто в амбаре, кто в сайылыке, кто на поле.
— И это было нормальным в то время?
— Да, это было нормальным. Никакого медицинского обслуживания не было. Были бабушки, и они, конечно, помогали. Обустроенности не было, мы испытали очень много тягостей во время войны.
В прошлом году в газете «Кыым» вышла статья о том, что во время войны в Якутии умерли от голода 34 000 человек, а еще 27 000 тысяч — умерли от туберкулеза. Это страшная болезнь, которая охватила все районы республики. Среди моих родственников было очень много потерь. В нашей деревне Батаринского наслега до войны жили 217 человек. Из них с начала войны забрали в армию 50 человек, остались только дети и пожилые люди. И тут случилась ещё одна очень большая беда — засуха, неурожай. И многие умерли от голода. В нашем селе погибли около 50 человек, а из родни — семеро.
— Что ели люди в такой голод?
— Мы тоже могли умереть от голода, но в наш колхоз районный комитет партии направил замечательного человека, организатора, председателя колхоза Трифонова Михаила Андреевича. Он выделил решением правления колхоза нам тёлку. Благодаря ей мы и выжили. Мы с братом лазили по лугам, возле дома, находили луговые растения и ели их, спасаясь от голода. Еще был одинокий старик. Он каждую весну ловил ондатр и готовил для нас. А сейчас люди брезгуют их есть.
Мы жили в традиционном балагане с земляным полом, с камельком, с ледяным окошком и с пристроенным хотоном. Наша мама работала дояркой в колхозе. Я с малых лет помогал ей — убирал навоз, доил коров, носил сено.
— Со скольки лет помогать начали?
— Лет с семи научился доить корову, ведь отец умер, когда мне не было и года.
— На войне?
— Нет, отец умер от болезни в 47, в 1942 году. И матери было очень сложно. Однако она была одной из лучших доярок среди колхозов района. В 1947 году ее наградили медалью Верховного Совета СССР «За трудовое отличие». Тогда полагалось еще денежное вознаграждение, и она не единожды получала эту награду. Наша мать была здоровой женщиной. Помню, я никогда не видел, чтобы она болела. Тогда в колхозах летом заставляли доить корову 4 раза в день. За каждой дояркой было закреплено где-то 14-15 голов, и нагрузка была очень большая. Еще заставляли заготавливать сено хотя бы для себя, для своей коровы, ведь в военное время запрещалось забивать скот.
Советское время совсем отличается от того, что сегодня происходит. В то время патриотизм был заложен генетически на высоком уровне, мы впитывали с молоком матери любовь к родному краю, природе и людям, своей стране. Говорилось — всё для фронта, всё для победы.

Поездка в «Артек»
— Я хорошо помню, как меня, отличника, направили в пионерский лагерь «Артек». Впервые из сельской глубинки я добрался до города Якутска, а потом увидел и страну. В Якутске были на сборах 2-3 дня, а потом полетели на самолете Ли-2 до Иркутска. А с Иркутска ехали 7 дней до Москвы на поезде.
— Получается, до Москвы добирались 7 дней?
— Да, потом до Симферополя тоже поездом. И весь путь из деревни до «Артека» был равен 16 дням. А 40 дней мы с друзьями отдыхали. Как выходец из далекой якутской глубинки, я совсем по-другому начал смотреть на мир. Мы, пионеры, сдружились с представителями других регионов, а также были ребята из Польши, Румынии, Болгарии и Чехословакии. Я подружился со многими. У меня был один друг с Украины, с которым потом переписывались. Мы изучали очень много артековских песен. Там был памятник матросу, который героически защищал «Артек». Стоял прямо на берегу Черного моря. Вокруг памятника пионеры собирались и пели эти песни.

Долгий путь в школу
— Когда мне исполнилось семь лет, на наш сайылык (летник — ред.) приехал председатель сельского совета, ветеран войны, очень уважаемый человек Петр Попов. Он разговаривал с моей матерью. Председатель совета говорил, что мне пора в школу, в нулевой класс. Мать отказывалась отдавать меня, так как некому было помогать ей в колхозе. Председатель был очень рассудительный, он понимал всю тяжесть того времени и, конечно, не напирал на то, чтобы меня забрали в школу. Так что туда я попал, только когда мне почти исполнилось 9 лет.
Я пошел в нулевой класс и в первой четверти очень тяжело учился, потому что сказалась моя жизнь на ферме, я не знал ни цифр, ни букв. Мой брат, старше на 2 года, учился во втором классе и был отличником. В школе у нас была традиция отмечать годовщины Октябрьской революции и награждать отличников учебы. Заведующий вручал отличникам школы премии, а это 5-6 конфет, завернутых в газету. Такую премию получили мой брат и дети заведующего. Премии получали под аплодисменты колхозников и барабанный бой, звучание горна в клубе.
Я очень завидовал таким ребятам и потому начал хорошо учиться и нулевой класс закончил на 4 и 5, а в первом классе стал отличником. Четвертый класс завершил с похвальной грамотой и сдал все экзамены на отлично, затем в пятом классе как отличника учебы меня и направили в «Артек». В то время туда принимали только их.
— Как учились в бытовом плане? На чём писали, чем писали, школа как отапливалась?
— В школе было печное отопление. Мы помогали колхозу, организовывали субботники. Колхозники привозили бревна, а мы их распиливали. После окончания каждого класса нас уже ожидала работа, за нами закрепляли колхозного бригадира.
— В свое время нам запретили использовать детский труд, как вы считаете, должен ученик работать в школе?
— Только труд может воспитать человека и ребенка. Надо с малых лет их приучать к труду. В связи с глобализацией нынешнее поколение слишком оторвали от физического труда, поэтому они мало приучены к работе.

Якутск — Магадан
— Знаю, после школы вы поступили в Магадан, учились там. Каким получился путь из Якутска в Магадан?
— Я обучался в школе села Тюнгюлю, занимался лыжами, был чемпионом района по лыжам и легкой атлетике среди школьников. Я хотел стать мастером спорта и уехал в Магадан, потому что там более мягкий климат. Во время студенчества мать не могла финансово мне помогать, поэтому я два года подрабатывал дворником.
Иван Захарович Федоров, мой тренер, потом тренировал и Елену Вяльбе, будущую олимпийскую чемпионку. После я работу дворником сменил на службу бойца пожарной охраны. Между прочим, 5 лет в одной группе я учился с Ниной Афанасьевной Алексеевой. Сейчас она народный учитель, создатель авторской школы. Со мной еще на первом курсе училась мама Айсена Николаева — Татьяна Сергеевна Николаева, потом она перевелась в Ленинград.
Хорошо закончив институт, я выполнил в 1968 году норму мастера спорта СССР, завоевав второе место в гонке на 15 км, в которой участвовали восемь мастеров спорта. По тогдашней квалификации это было нормой мастера спорта Советского Союза. Но из-за отсутствия судьи всесоюзной категории мне это звание не было присвоено, потому я остался кандидатом в мастера.
— Матвей Васильевич, скажите, что вас мотивировало заниматься учебой?
— Я готовил себя к труду, а чтобы хорошо трудиться, надо хорошо учиться. Поэтому и в начальной школе учился отлично, и в средней школе, и в вузе. Некоторые предметы давались мне сложно, но я не отвлекался на различные мероприятия и делал упор на учебе, добивался знаний и хорошо сдавал.

Взгляд на школу
— Закончив вуз, вы пошли в школу педагогом. На взгляд учителя — та школа, в которой вы были педагогом, и современная — чем отличаются? Что стало лучше, а что хуже?
— В советское время система образования была самой передовой в мире. Всегда говорили и сейчас можем говорить, что отдельные учебные заведения Англии и США перенимали советскую систему образования, потому что она давала базовую, фундаментальную, научную основу знаний. Сейчас всё не так в связи с глобализацией, компьютеризацией, со вводом IT-технологий и роботизацией. В советское время школьники были совсем другими. Они сами сознательно занимались учебой, очень много читали. Книги дают опыт добычи знаний — это самое главное, а сейчас очень легко можно найти в компьютере ответы на любые вопросы, самим не думая, не развивая мозг. Интернет просто даёт информацию молодому человеку. Я сейчас умею хорошо писать, потому что с малых лет читал много книг. В начальных классах у нас не было ни газет, ни радио, ни телевидения, поэтому все дети собирались в библиотеке и читали. Брат мой получил за отличную учебу в виде премии книгу Александра Грибоедова «Горе от ума» и читал её мне, ученику 3 класса, а я сидел, слушал и думал, как же может быть горе от ума? Надо не просто механически читать, а думать.
— Но, если советская система образования была лучшей в мире, почему после развала Советского Союза стало модно учиться за рубежом?
— В девяностых годах все изменилось — и экономическое, и социальное, и культурное устройство — всё изменилось в стране. Как и сама страна. И когда мы приняли в республике Декларацию о государственном суверенитете, новую конституцию и ряд законов, мы должны были посылать лучших ребят в другие вузы России и за рубеж, чтобы они получили новые знания в условиях глобализации мира.
— А когда советская школа начала стагнировать? И почему это произошло?
— Советская школа была лучшей системой образования. Благодаря этому мы запустили первый спутник 4 октября 1957 года, а первого человека в космос в 1961 году. Были построены первые электростанции, были запущены первые атомные ледоколы по Северному морскому пути. Все это говорит о том, что наша система образования была лучшей в мире. Потом, в девяностые годы, всё перевернулось, в том числе и система образования. Начал образовываться олигархат.
Герман Греф в недавнем прошлом высказался, что советская система образования отстала и что нам нужны новые компетенции и навыки для бизнеса. Ему не нужны фундаментальные научные знания, люди, которые имеют возможность двигать современную науку. А образование — это основа государства, и это впервые поняла Англия. 1000 лет назад жил там король Альфред, который говорил, что мы должны обязательно больше уделять внимание образованию и просвещению. Он говорил, чтобы все, кто работает во власти, обязательно читали книги. И вот они открыли Оксфордский университет в сельской местности, а потом через 100 лет открыли Кембриджский университет. И в итоге из Оксфорда вышли 26 премьер-министров Великобритании, 30 глав других государств. А из Кембриджа вышли 15 британских премьер-министров и 28 глав других государств.

Смотреть вперед
— Сейчас проблема состоит в создании рабочих мест. Ко мне уже мало обращаются, но, тем не менее, я советую молодым, чтобы они нашли книгу лауреата Нобелевской премии, доктора Юнуса Мухаммада из Бангладеш. Он сделал большой рывок в науке, потому и стал Нобелевским лауреатом. Бангладеш — это очень бедная страна с населением 169,4 млн человек, а территория точно такая же, как наш Жиганский район. Мухаммад написал книгу «Нулевая бедность» про «нулевую» экономику и открыл свой банк. На сегодня услугами его банка пользуются уже 300 млн человек по всему миру. И сейчас он говорит, что в наше время не надо искать рабочие места, надо их создавать на основе новых подходов, компьютеризации и новых технологий.
— Мы на госслужбу не можем найти специалистов. Раньше в советское время это было престижно, туда люди шли. Почему сейчас, на ваш взгляд, люди на госслужбу идут слабо? Почему мало желающих?
— Журналисты сейчас не много пишут об актуальных проблемах, больше направлены на сенсации, а надо подходить более фундаментально. Госслужба стала не очень престижна, потому что с самого начала девяностых годов народ настроен против чиновников, не любит их. А также людей не устраивает зарплата.
— Что можно сделать, чтобы поднять престиж чиновников? Чтобы пришли опытные и хорошие кадры?
— Если бы у руководителей был опыт работы в первичном звене и с людьми, на предприятиях, то вышли бы хорошие, квалифицированные управленцы.
— Вы, как человек с обширным опытом, знаниями, что бы вы сказали будущим поколениям — что самое главное в жизни?
— Я — человек глубокого пенсионного возраста. С возрастом глаза начинают переворачиваться со лба на затылок и начинаешь видеть только назад, а не вперед. То есть живешь воспоминаниями, а не надеждами на будущее. Но, с другой стороны, мы должны стараться что-то передать новому поколению. Это мой совет старого человека — не смотрите, как на зимнее солнце, которое светит, но не греет. Не надо тосковать по ушедшим временам, не надо с унынием смотреть в прошлое, а надо лучше распоряжаться настоящим и уверенно смотреть в будущее.

Беседовал Виктор Колесов.