Константин Гаранин: «Я не играю музыку, однако обеспечиваю ее звучание»

Прежде чем прийти в компанию «АЛРОСА» на должность главного геолога, Константин Гаранин успел поработать в Африке, Бразилии, Монголии, а заниматься добычей алмазов ему приходилось не только в глубоких шахтах, но даже – в открытом океане. О том, как сегодня устроена геологоразведка в главной алмазной компании нашей страны, чем работа в Якутии отличается от работы на африканском континенте и многом другом – в материале газеты «Якутия».  

Без геологии – никуда

— Константин Викторович, насколько в компании «АЛРОСА» востребовано геологическое направление?

— Это фундаментальная составляющая компании, начало производственной цепочки и всей ее деятельности в алмазодобыче и реализации алмазов.

Геологические отделы есть во всех горно-обогатительных комбинатах компании, Управлении капитального строительства, Мирнинском управлении автодорог. Мы традиционно тесно сотрудничаем и с наши проектным институтом «Якутнипроалмаз», коллеги также изучают недра и, на мой взгляд, разделяют с нами труд, позволяющий изучать нашу планету и процессы, происходящие в ней.

Геологи группы «АЛРОСА» работают в России и на африканском континенте, а общая численность специалистов и работников геологоразведочного комплекса составляет более 2000 человек. Этот показатель один из самых высоких в мире для горнорудных компаний.

— Какие задачи ставят перед Вами в компании?

— Если формулировать очень кратко, то мы осуществляем деятельность, направленную на изучение недр Земли и связанную с поисками, оценкой, разведкой и отработкой месторождений полезных ископаемых.

Если говорить более подробно, то нашу деятельность можно разделить на две составляющие – геологоразведку и эксплоразведку. Геологоразведку принято подразделять на два этапа – региональные работы, то есть определение предпосылок локализации месторождений. Эти работы у нас в стране проводятся за счет средств федерального бюджета государственными предприятиями.

А вот второй этап, который включает в себя стадии поисков, оценки и разведки полезных ископаемых как раз и реализуют геологоразведчики компании. Соответственно, их основная задача – прирост запасов минерального сырья на балансе компании – прежде всего алмазов.

Этап отработки месторождения обеспечивают эксплоразведчики и специалисты ГОКов. Соответственно и формулируется их основная задача – обеспечение геологической изученности недр, позволяющее успешно отрабатывать наши месторождения.

Мир геологических наук и производственных направлений чрезвычайно обширен. В состав геологоразведочного комплекса входят специализированные предприятия, например, научно-исследовательское геологическое предприятие, выполняющее работы по прогнозированию месторождений, осуществляющее аналитические работы, связанные с изучением минералов и руд. В предприятии мы сосредоточили направления геоинформатики и инноваций.

Экспедиции компании и дочерних обществ проводят поиски и разведку месторождений. Помимо геологов и геофизиков здесь трудятся гидрогеологи, обогатители, топографы – профессионалы, осуществляющие выполнение сложных специальных работ.

Для успешной работы требуется поддержка сервисного или обслуживающего блока, который помогает правильно планировать работы и выполнять их с надлежащим уровнем безопасности и качества.

В сегодняшних условиях большое внимание уделяется и экономической составляющей деятельности предприятий. Сейчас геолого-геофизические и сопутствующие им работы ведутся Вилюйской экспедицией, геологическим управлением АО «Алмазы Анабара», совместными предприятиями компании в Африке – СП «Киманг» в Анголе и «АЛРОСА-Зимбабве» в Республике Зимбабве.

Наконец, в АО «АЛРОСА-Спецбурение» сосредоточен персонал и производственные мощности, позволяющие выполнять широкий спектр буровых работ – с поверхности и из подземных горных выработок. Можете представить, насколько разнообразны задачи, стоящие перед представителями геологических предприятий группы «АЛРОСА». Для себя мы выделили 17 производственных процессов, которые позволяют нам приблизить открытия и наиболее полно изучить наши месторождения.

Мои личные цели связаны с координацией работы геологической составляющей компании.

Сравнил бы себя сегодняшнего с дирижером: я не играю музыку, однако обеспечиваю ее звучание.

— Ведутся ли сейчас компанией поисковые работы?

— Да, масштабные поисковые работы ведутся в России и Африке. Половина бюджета затрат геологоразведочного комплекса, а это около 4 млрд руб., направляется на поиски и оценку месторождений, работы, связанные с научно-аналитическим обеспечением геологических работ. Работы проводятся, в основном, на территории Якутии и Архангельской области, в Африке. В последние годы мы начали проведение работ в Иркутской области, смотрим на сопредельные территории. Геологами группы «АЛРОСА» составлена Программа геологоразведочных работ до 2035 г., мы четко определили для себя этапы ее реализации и территории, которые должны быть опоискованы.

Где искать кимберлиты?

— Как вы считаете, есть ли в Якутии и другие места, кроме уже разрабатываемых, пригодные для алмазодобычи? Несколько лет назад говорилось даже о пригодности территорий под Якутском…

— Безусловно. Здесь как раз надо сказать, что вторая половина бюджета почти в равных пропорциях направлена на проведение разведочных работ – доизучение известных месторождений и на эксплоразведочные работы. За последние 10 лет на баланс компании поставлено более 600 млн карат алмазов, что позволило нарастить крупнейшую минерально-сырьевую базу алмазов среди всех компаний этого направления — 1114 млн карат. Результаты работ советских и российских геологов составили эти запасы. 80% из них сосредоточены в Якутии и будут со временем отработаны. При сегодняшних темпах – это тридцать лет работы алмазодобывающих предприятий группы.

Все наши месторождения в республике и составляют объекты алмазодобычи.

В целом почти вся территория западной части Якутии имеет перспективы открытий, хотя, конечно, они различны.

Поэтому наши усилия сосредоточены на тех площадях, где перспективы наиболее высоки.

Если говорить об упомянутой Вами территории под Якутском, то еще 10 лет назад на этом участке, так называемой Хомпу-Майской площади, проводила работы Ботуобинская экспедиция компании. Тогда были открыты несколько кимберлитовых тел, однако их установленная убогая алмазоносность и особенности состава руд не позволили нам высоко оценивать перспективы отработки кимберлитовых тел, поэтому мы завершили поисковые работы на этой территории.

В настоящее время наши коллеги из АО «Росгеология» переоценивают объекты на этой площади, названной ими Менда-Барылайской. Были открыты несколько новых тел кимберлитов, но прорыва, к сожалению, мы не увидели.

Мы искренне поддерживаем коллег, считаем, что проект необходимо завершить и уже после этого еще раз проанализировать дальнейшие перспективы работ. У нас есть понимание, что необходимо стимулировать геологоразведку в Якутии, так как при открытии месторождений наша компания объективно будет главным претендентом на их отработку в связи с уникальными технологиями, развитой производственной инфраструктурой и опытом накопленными нами, а значит, сможет предложить наиболее эффективные проекты отработки и реализовать их.

— Можно ли сравнивать добычу алмазов, к примеру, в Анголе и Якутии?

— Конечно, можно. Но этот вопрос обширный, его можно и нужно задать не только геологам, но и горнякам, маркшейдерам, инженерам, проектировщикам. Кимберлитовые тела, содержащие алмазы, во всем мире имеют, в принципе, одинаковую форму, естественно различаясь в конфигурации, размерах, особенностях строения.

Одинаковых объектов нет, поэтому и нельзя сказать, что отработка месторождений везде ведется одинаково.

Однако общие принципы отработки и операции вполне сравнимы. Это отбойка и транспортировка горной массы, обогащение руды и извлечение полезного компонента – алмаза. Технологии сходные. Но, конечно, важными факторами отличия являются климатические условия, инфраструктурная обеспеченность, геологическое строение вмещающих пород. В природе нет ничего идеально одинакового, все это заставляет подбирать специальные технологии, позволяющие отрабатывать месторождения наиболее эффективно.

— Где выгоднее и экологичнее их добывать?

— Также неоднозначен и ответ на вопрос – где выгоднее или экологичнее добывать алмазы. Все компании стремятся отработать месторождения с наибольшей прибылью и с наименьшим воздействием на природу. Закономерности в этих вопросах установить сложно.

К счастью, для нас показатели эффективности отработки месторождений, в том числе прибыль, получаемая акционерами компании, наиболее высокая среди всех алмазодобывающих компаний, а высокие стандарты экологической безопасности, признанные международными институтами, подтверждают высокий уровень компетенций группы «АЛРОСА».

— Должна ли компания сосредотачиваться на добыче алмазов только в России?

— На мой взгляд, мы должны отрабатывать месторождения как в России, так и за рубежом.

Например, проект «Катока» в Анголе, в рамках которого отрабатывается одноименная трубка, приносит значительные дивиденды акционерам нашей компании, в том числе Республике Саха (Якутия) и Российской Федерации, подтверждая необходимость развития нашего бизнеса и за рубежом.

Но основные надежды, конечно, следует связывать с нашей страной, так как помимо дивидендов мы обеспечиваем население России работой и социальными выплатами, этот фактор за рубежом не реализуем.

Семейная династия

— Как вы пришли в геологию? 

— Родился я в семье геологов-алмазников. В школьные годы много времени проводил вместе с ними в Московском государственном университете имени, так как по вечерам занимался в спортивных секциях этого ВУЗа.

Всегда буду хранить память о великих ученых и прекрасных специалистах, с которыми имел счастье общаться. Не забывая никого из них, вспомню добрым словом ученых с мировым именем — В.И. Смирнова, Г.А. Твалчрелидзе, В.С. Урусова, А.В. Белова, А.А. Маракушева, Г.П. Барсанова. Они остаются для меня эталоном интеллигенции и образцом носителей культуры. Очень много времени проводили с преподавателями кафедры минералогии — Г.И. Бочаровой и Г.П. Крутовым, вместе с родителями считаю их моими первыми профессиональным учителями не только в профессии, но и в жизни.

Большой стимул дали сотрудники лаборатории месторождений алмазов МГУ, общаясь с ними, я впитал тот дух, который и сегодня позволяет оставаться в профессии. Понятно, что в этой связи была предопределенность моей будущей профессии. Но геологом я стал не сразу, первое мое образование — экономическое. После окончания экономического факультета передо мной встал выбор продолжения учебы в магистратуре, и он был уже в большей мере осознанный — произошло погружение в профессиональную геологическую среду.

— Где вы работали прежде, чем пришли работать в компанию «АЛРОСА»?

— Сначала три года проработал в Намибии, где был участковым, а затем ведущим геологом в компании САМИКОР, занимавшейся поисками и отработкой россыпей алмазов, сосредоточенных на шельфе юго-западной Африки. Работа велась со специальных судов в открытом океане, это был прекрасный опыт.

Геологов-алмазников, работавших в таких условиях, в мире совсем немного, мне приятно быть в их числе.

Затем на некоторое время я вернулся в МГУ, преподавал специальные курсы студентам Геологического факультета, которые позволили и мне самому получить фундаментальные знания в области микроаналитических методов исследования вещества, экономической геологии, особенностях строения и геологоразведки месторождений полезных ископаемых.

В то время это был интересный опыт, курсов становилось все больше, опять же помогли учителя и коллеги по факультету. В этот период мы тесно сотрудничали с компанией АЛРОСА, как по вопросам изучения кимберлитов и родственных им пород в Архангельской области, так и в Якутии.

Мне довелось несколько месяцев поработать в Бразилии и Монголии. В дальнейшем я снова уехал работать на африканский континент, где провел в общей сложности 12 лет, изучая геологию различных регионов. Побывал во многих странах Африки. В составе одного из лидеров мировой горнодобывающей промышленности — компании JINDAL и других предприятий — работал в геологоразведке и добыче не только алмазов, но и других видов сырья. В эти же годы оказывал консультационные услуги, связанные с изучением месторождений и реализацией горнорудных проектов практически на всех континентах мира. Можно сказать, что в этот период я окончательно сформировался как специалист-геолог, изучающий и понимающий направление поисков, оценки, разведки и отработки месторождений полезных ископаемых. Думаю, что сейчас это и есть моя специализация в геологии.

— Какие экспедиции вы считаете наиболее значимыми для себя? 

— Мне довелось посетить многие геологоразведочные и добычные проекты. Не могу выделить наиболее значимые, так как они имели разную продолжительность и специализацию. На начальном этапе полезными были посещение Архангельской области и Якутии, работа в Намибии, Бразилии, ДР Конго, Анголе, Ботсване, Танзании — странах, известных в алмазодобывающей отрасли. Если говорить о металлах, то это безусловно Эфиопия, Танзания, ДР Конго, Замбия, Мали — в этих странах было много проектов, связанных с поисками и оценкой.

— Может быть, были какие-то интересные случаи в экспедициях?

— Поверьте мне, каждый день в экспедиции интересен, даже сам период подготовки к ней. Например, готовясь к работам в Красноярском крае, мы с коллегами потратили на это почти два года, при том, что этот регион уже изучался в течение более полувека. Это интересно само по себе, и позволяет понять, насколько сложна и не однозначна работа геологов — большой коллектив разнопрофильных специалистов работает над постановкой задачи и определяет необходимый результат, даже на подготовительной стадии, которая чрезвычайно важна.

Из занимательных историй опишу свою двухнедельную поезду в Конго, где стояла задача наработать материал для оценки золотоносности объектов. Из столицы Конго — Киншасы мы вылетели на север страны — город Кисангани. Здесь провели еще два дня для подготовки к дальнейшему продолжению маршрута, отправили груз для обеспечения работ. Выехав утром на внедорожнике, рассчитывали преодолеть 150 километров пути по грунтовой дороге и до темноты добраться к небольшой деревушке, чтобы перегрузиться на огромную лодку «долбленку» и продолжить движение к площадям работ.

По дороге у нас потек патрубок водяного охлаждения двигателя, который стал перегреваться. Спасли многочисленные ручьи. Мы ехали 2-3 километра затем останавливались, заливали воду в радиатор и такими мелкими передвижениями стремились достичь места ночлега.

По дороге начался ливень, наступила темнота, а в Африке ночи очень темные, тем более в экваториальном лесу, через который шла дорога. Генератор стал работать с перебоями, свет фар становился все более тусклым.

По дороге мы пересекали несколько десятков мостов, некоторые из которых представляли собой мощные стволы деревьев, перекинутые с одного берега реки на другой. Водитель старался на коротких переездах набрать максимальную скорость, чтобы до критического нагрева двигателя проскочить как можно больший отрезок дороги.

В один из таких моментов мы выскочили на пригорок дороги и понеслись по скату вниз и  … точно попали в невольный капкан — в щель между двумя деревьями моста. Последовал удар и машина остановилась, повиснув на раме на стволе дерева. Передние колеса крутили воздух, а задние проскальзывали по мокрому дереву, не хватало мощности сдвинуть машину вперед.

К невероятному счастью для нас по дороге шла большая группа молодых людей, которая в итоге помогла нам вытолкать машину.

Глубокой ночью мы добрались до нашей цели — деревни Баналья. Надо сказать, что и ночлег там сам по себе весьма колоритен, ВИП-гостиница устроена в так называемом «доме пастора» — одноэтажном строении четырехугольного типа с большим двором, по сути – небольшой католической миссии, в которой хаотично происходит жизнь людей и животных, нет электричества, водоснабжения, вместо окон жалюзи, рядом — могилы священников, служивших в обители. Главное здание церкви в весьма плачевном состоянии возвышается над этим уголком тленного мира.

Тем не менее после ночных приключений это был рай.

Рано утром предстоял этап закупки топлива и провизии для дальнейшего пути, а также старт следующего этапа — на массивных 15 метровых лодках, выдолбленных из цельного ствола дерева.

Выехать получилось лишь на следующее утро с большим трудом. Плыть предстояло около 70 км против течения реки Арувими — притока р. Конго. В целом река достаточно спокойная, но с несколькими опасными перекатами. Как мы не старались, но за день не смогли преодолеть и половины пути, предстояла ночевка.

К счастью владельцы лодок знали, что в глухих джунглях на берегу реки живут три семьи рыбаков и мы, в сумерках увидев огоньки на берегу, остановились на ночлег.

Ночью шел дождь, утром мокрые, усталые, но довольные мы продолжили путь и примерно через 12 часов достигли следующего места остановки — большой бухты, где стояло три драги, промывающих золотоносные пески. Владелец одной из них и рекомендовал нам оценить золотоносный потенциал территории, до которой предстояло проехать еще около 40 км на легких мотоциклах.

С провизией вперед были отправлены велосипедисты — обычный в тех местах транспорт для перевозки всех товаров. Мы же должны были отправиться в дорогу на следующий день. Это был самый длинный день путешествия.

Непередаваемое ощущение 18-часового мотокросса с периодически падениями, переправой на долбленке через реку и достижением конечной цели — большой деревни старателей глубоко за полночь.

Поставив палатку — уснули. Утром меня разбудил звук энергии и пульсирующей жизни. Выглянув из палатки, я увидел, что ее установили на центральной площади, рядом с домом старосты, в окружении трех церквей.

Следующие три дня мы потратили на отбор проб на окрестных участках, к сожалению, снова передвигаясь на мотоциклах, после путешествия на которых и ходить-то было непросто.

Завершив программу и намыв пробы, в том числе, с видимым золотом, мы двинулись в обратный путь.

К концу пути снова начался дождь, а на мотоцикле отказали тормоза, глубина промоин на дороге была такова, что мутная жижа доходила до сиденья, сцепление с дорогой было весьма сомнительное и огромным плюсом было то, что в целом мы двигались параллельно реке, вниз по течению, волей-неволей мы приближались к заливу с драгами. Достигнув его, передохнули и отправились дальше на лодке вниз по реке. В целом все прошло благополучно, но пришлось испытать приливы адреналина, сплавляясь по порогам.

Уже в поселении вызвали мототакси и подозрительно долго ждали, когда оно прибудет. В этот момент стали слышны хлопки, как будто кто-то запускал фейерверки. В городе начались массовые беспорядки, стали слышны пулеметные очереди.

Остался на сутки в гостинице, а на следующий день поехал за вещами в дом, в котором должен был остановиться. Все окна в зданиях на главных улицах были разбиты, повсюду оставались следы хаоса. Приехали к дому и увидели, что придомовой участок разгромлен, машина сожжена, на первом этаже дома разломана мебель. Нас встретил представитель приглашающей стороны, который пояснил, что в городе начались беспорядки в связи с гибелью студента в другом городе. Восставшие атаковали дом губернатора провинции, расположенный неподалеку, но так как он охранялся, то они решили разгромить соседние дома. Так получилось, что толпа ворвалась в дом, сожгла машину, а сопровождающему удалось спастись только потому, что в доме был автомат с тремя патронами, которых хватило, чтобы обратить толпу в бегство.

К счастью, на следующий день я уже летел в Киншасу, а затем вернулся в Россию. Это была одна из самых запоминающихся поездок «в поле», как называют геологи поисковые маршруты, или экспедиции.

Отдых – в движении

— Кто-нибудь в вашей семье пошел по вашим стопам? 

— Пока никто в семье по моим стопам не пошел, скорее, я пошел по стопам родителей, продолжив династию. В современном мире главное, чтобы потомки были счастливыми людьми, и если это будет связано с геологией – я буду рад, если нет – не огорчусь, каждый человек должен сам выбрать свой собственный путь. Успех возможен в любом деле.

— Ваша супруга имеет какое-то отношении к геологии?

— Нет, не имеет, она адвокат. Но в отдельных вопросах геологии уже может быть экспертом, так как постоянно общается с геологами. При этом отказывается понимать тот факт, что месторождения алмазов расположены в самых удаленных районах.

— Где предпочитаете отдыхать?

— Предпочитаю отдых в движении, посещая несколько стран или территорий страны за отпуск, нередко путешествую на машине. Мне интересна каждая страна в мире и каждый регион в нашей стране, их природа, культура, уклад жизни. Каждая страна или территория дарит незабываемые и яркие впечатления, как говорится, на всю жизнь. Каждый год стараюсь быть в Астрахани – моем родном городе, городе моих предков. В Мирном я стараюсь заниматься спортом, мне искренне нравятся моя работа и люди, которые меня окружат – это и есть мое хобби.