История «Чапая» из Олёкмы

Об Александре Иванове – якутском бойце с позывным «Чапай» – меня попросили написать его боевые товарищи. «Мы слышали, – волнуясь, говорил мне по телефону бывший офицер Якутского угрозыска, – что «Чапая» хотят отправить в интернат для бывших заключённых в Ыллымахе, как же так?!»

Страха не ведал

На СВО «Чапай» пошёл с её началом одним из первых добровольцев в конце апреля 2022 года. 27 мая выстрел нацистского снайпера снёс ему четверть черепа.

«Чапай» отличался редкой доблестью и смелостью. О нём среди знающих до сих пор ходят легенды о том, что «Чапай» сделал всё, что можно, под Изюмом в знаменитом Шервудском лесу. И какой силы его ангел-хранитель, что он остался после этого жив.

Иванов стал прототипом главного героя рассказа «Бесстрашный», который вышел во втором томе серии «БОЛЕВОЙ ПОРОГ. Современная военная проза». Это литературное издательство ветеранов боевых действий. «Он был подвижный, шебутной, лёгкий на подъем и страха не ведал» – характеризуют его строки из рассказа.

Награды в 2022 году добровольцам давали скуповато, но Орден Мужества «Чапай» получил за месяц боёв. «Не могла его обойти такая награда, всё у «Чапая» было с риском для жизни», – говорят о нем однополчане.

Мы встретились с ним в стенах Медцентра, где он проходит очередное обследование и лечение в отделении неврологии и нейрогенетики.

Александр Анатольевич корнями и по матери, и по отцу олёкминский, с улицы Бекетова, дачнинский, как там называют. Жили они здесь испокон веков, прадеды из крестьян и казаков воевали ещё и в Гражданскую по обе стороны – и за белых, и за красных, ходили и на Вторую мировую. Отец работал на пилораме, мама на хлебозаводе пекла хлеб.  Детей в семье двое: старшая сестра и Саша 1982 года рождения. Родители ушли из жизни рано.

Кличку «Чапай», которая стала потом позывным, Александр получил ещё мальцом, когда увязался за старшими пацанами, которые решили покататься в чужой лодке, стоящей на берегу. Их заметили, как только они отчалили, парни сразу попрыгали из лодки – и кто куда. Лодка плыла, удаляясь от берега, ему кричали, а он замешкался: плавать-то не умел… Но прыгнул. Вытащил его из реки, схватив крепкой рукой за сатиновые трусы, сторож Гена. И нарёк Чапаем, уж слишком похоже из воды торчала только одна его рука… Так и прикрепилось.

Родина зовёт!

«Чапай» рассказывает скупо. С перерывами. Он быстро устаёт, сказывается ранение.

Школа, ошибки молодости – первый срок в Биробиджанской воспитательной колонии, в которой содержат подростков. ПТУ– учёба на сварщика, новый срок в колонии-поселении за «хулиганку». «Любил выпить, – честно признаётся Александр. – Вышел – думаю, достаточно! Хватил за раз два стакана водки и завязал. Уж больше двадцати лет к ней не притрагиваюсь. Даже когда место укола спиртом мажут, от запаха воротит…

Был у нас там на СВО один товарищ, у него была беленькая во фляжке, мне хлебнуть для храбрости предлагал, а земляк из Олёкминска смеялся над ним: «Сейчас «Чапай» приложится и в атаку до самого Киева в одного добежит. Но перед этим он тебе всё выскажет, о чём молчал 20 лет трезвости».

Приехал в Якутск, сначала нашёл работу по сварке на заводе металлоконструкций. После ушёл на стройку, а когда бригадир спросил, что я умею, ответил, что, кроме сварки, могу сразу двумя болгарками резать металл и такие веса поднимать, что никто из бригады от земли не оторвёт. Больше вопросов не было.

С первых дней, как началась СВО, обратился в военкомат. Дали там сразу от ворот поворот. Мол, не служил. Обидно. Ранней весной зашёл к знакомым, там сидел казак из Якутского казачьего полка, грудь увешана медалями, я его поддел, мол, это что за значки такие, а он важно: каждая из них с 2014 года завоёвана и кровью полита. А я ему сразу, есть выход туда? Там ведь наши парни сражаются и погибают! И я врага бить хочу. Родину защищать! Мне для неё ничего не жалко. Он посмотрел мне в глаза и кивнул. Так я поехал с ним к атаману Александру Козырю, царствие ему небесное!

Атаман спросил откуда я? Ответил, что с Олёкминска. Сказал: знавал тамошних казаков. У них уже команда была собрана, подписал что надо, дал присягу, сходил на стройку, отработал, а вечером подошёл к бригадиру, шепнул ему, чтобы завтра не ждали, и на следующий день поехал с отрядом в аэропорт.

О дальнейших перипетиях Иванова рассказал его сослуживец с позывным «Аргыс»: «Мы тогда дислоцировались в Харьковской области в составе добровольческого отряда «Тигр». Рядом с нами остановились якутские казаки.  У их командования возникли разногласия с руководством отряда и им просто  предложили  ехать обратно домой. Не все на это согласились, и многие из них попросились к нам. Большинство перешло в первый взвод к командиру Владимиру Анданову («Ваха»), после чего взвод называли в шутку бурятско-якутским. А «Чапай» пришёл к нам во второй взвод».

Наука воевать

«Попросились во второй взвод вчетвером. Одним из нас был старый знакомый по Якутии Евгений, он был уже опытным воином, воевал снайпером на Донбассе с 2014 года. Не буду говорить его позывной, слишком он у врагов известная личность, он сражается там до сих пор, и за него на той стороне обещают весьма круглую сумму в американских долларах. Да и другие были парни с боевой подготовкой. А я на самом деле автомат в первый раз взял в руки во время присяги у казаков в Якутске. Пришёл к командиру, повинился, попросил научить. Мол, в армии не был, но учусь быстро и себя не жалею.

Учиться было несложно. Даже неким счастьем, радостью, азартом. Как будто вспоминаешь что-то важное, забытое тобой.

Учителя все опытные: у каждого за плечами годы кровавых конфликтов. Кто-то даже и в Африке был, и во Французском легионе – не просто повоевал, а получил гражданство, но потом плюнул на него и приехал на Родину, когда ей стало тяжело. Учили хорошо, и я схватывал быстро. Стреляли из нестандартных положений. В основном, из-за угла, выглянул, увидел, лёгкий спуск, выстрел, ушёл с линии огня. Земляк-снайпер Евгений говорил, что со мной проще, нет старых рефлексов.

Отдельная наука набивать патроны. Сесть или лечь в самую неудобную позу. Опустошить магазины, раскидать патроны вокруг себя и заряжать одной рукой. Два дня мучался, стёр пальцы, хоть они и привычные, намозоленные, как у любого строителя, который привык работать на морозе. Но зато насобачился и забивал полные обоймы одной рукой быстрее, чем иные двумя…

Крайний бой

– Было перед этим некое неприятное тревожное чувство, потому разогрел как раз тушёнку, а тут звучит команда: «Все в ружьё!», выдвигаемся. Перед боем некоторые стараются не есть, вдруг ранение в живот? А я думаю, нет, пока не доем, голодный в бой не пойду. И правильно сделал. Пуля –дура, всё равно попала в голову.

Ему вторит «Аргыс»: «Начиналось всё хорошо, взяли пленных часть бойцов пошли их отводить чтобы передать спецназу 16 бригады, а остальная часть роты пошла в поиск и попала в засаду. «Чапай» который пошёл с поенными побежал их выручать, хотя ему кричали стоять, в приказе-то было сдать пленных и выдвигаться после этого. Но с управляемостью у него всегда было плохо. Побежал напрямую, наплевав на все мины и растяжки, которые висели чуть ли не на каждом кусте этого леса. Умудрился целым выйти на своих, поделился там патронами, вытащил раненого, поймал одну пулю, в голову, потом вторую – в ногу. Бой там был сложный, подошло подкрепление, наши отбились.

«Чапай»: «Я бежал спасти отряд, 12 гранат на поясе, четыре на груди, патроны, запасные магазины к автомату, и веткой сшибло каску. Останавливаться искать не стал, торопился слишком.

Когда вытащил одного раненого, пошёл за другими и в какой-то момент «поверил в себя», встал – тут же прилетела пуля в голову. Часть кости вылетела, в запале вытащил гранату, кинул, да переоценил свои силы, рука уже не слушалась, граната взорвалась рядом, ещё дополнительно металл прилетел…

Но я там толком уже ничего и не помню. Парни, которые меня отвозили, приехали с новостью, что я уже всё, двухсотый… Более или менее в себя пришёл только в военном госпитале в Питере. Профессор-хирург потом шутил, что вытащил из меня столько железа, что хватило бы весь день отстреливаться. Глупости, конечно, что он понимает в этом? В затылке остался один осколок, слишком глубоко, побоялись трогать, сказали, капсулизируется. Поставили пластины, голову подровняли, а потом за мной в госпиталь приехали наши казаки».

После ранения

– Поначалу было очень сложно, сначала даже не мог сидеть, падал во все стороны. Подпирали на диване подушками и кормили, как ребёнка, с ложки. Помогала мне моя женщина, золотой человек, но у неё сейчас рак последней степени, ей по большому счёту уже хуже, чем мне. Нам посоветовали жить врозь.

А я без неё оказался никому не нужен. Сестра от меня отказалась. Ну калека, а она живёт в общежитии, понимаю, что мешаю жить ей. Я гордый, стараюсь всё делать сам. Но после ранения появились приступы эпилепсии, падаю, иногда по три раза за день.

Сейчас снимаю квартиру, пенсия у меня не военная, по инвалидности первой степени. От неё после оплаты за аренду жилья остаётся всего две тысячи рублей… Ну, такая жизнь.

Конечно, очень хорошо помогают волонтёры из Русской общины.

В Фонде защитников Отечества выправили удостоверение участника боевых действий, со справками, документами разобрались. Подарили коляску. Сейчас в Медцентре здоровье поправляю. Но надолго ли…

Приходят ко мне с социальной службы или не знаю откуда, говорят, езжай в интернат для бывших заключённых в Ыллымахе Алданского района. Другие заведения, мол, тебе не положены… А те, кто знает, что представляет собой этот дом-интернат, отговаривают. Считают, что это ещё та тюрьма и дорога в один конец. Но выбора как такового нет, и я действительно имел в молодости судимости, так что, скорее всего, придётся ехать туда.

Главная проблема в том, что три года мне не могут сделать военно-врачебную комиссию. И именно в этом заключается основная проблема. Во-первых, для государства без ВВК моё ранение не боевое, обычная инвалидность, как будто кирпич на стройке на голову упал или бутылкой возле магазина дали. А следовательно, нет права на военную пенсию. Я ведь до сих пор хожу с военным билетом, где записано, что военнообязанный…

Без ВВК мне до сих пор не дали региональную выплату – это 250 тысяч рублей. С ВВК должны прийти другие дополнительные положенные выплаты от государства. Они значительные и позволили бы решить даже квартирный вопрос. Но комиссии так и нет, почему так, за что такая несправедливость? Я понимаю, что воевал в добровольческом отряде, а не по линии Министерства обороны. Но в нас стреляли такими же пулями, как и во всех.

«Ведется работа по оформлению доплаты за тяжесть ранения»

Мы обратились за комментарием в филиал Фонда «Защитники Отечества», и вот что там нам ответили:

Ветеран боевых действий Александр Иванов находится на сопровождении филиала Фонда «Защитники Отечества» с 2023 года. За ним закреплен социальный координатор.

Он получил тяжелое ранение во время специальной военной операции, вследствие чего ему была установлена инвалидность I группы.

За время сопровождения филиал Фонда оказал содействие ветерану в получении удостоверения ветерана боевых действий. В феврале 2025 года Александр Анатольевич получил от Фонда «Защитники Отечества» электроприводную кресло-коляску повышенной проходимости.

В настоящее время ведется работа по оформлению доплаты за тяжесть ранения согласно Указу Президента Российской Федерации от 14.11.2024 № 968. Первоначально в выплате было отказано в связи с отсутствием официального подтверждения участия в СВО. В сентябре пакет документов был направлен в Национальный центр управления обороной РФ для получения заключения военно-врачебной комиссии о причинно-следственной связи ранения с прохождением службы. Ответ на запрос пока не получен.

С 27 августа по 7 сентября 2025 года при содействии филиала Фонда Александр Анатольевич прошел курс реабилитации в Федеральном центре мозга и нейротехнологий ФМБА России в Москве для дополнительного обследования и подбора терапии. С начала октября ветеран находится на медицинской реабилитации в отделении неврологии Республиканской больницы №1.

P.S. Президент России Владимир Путин неоднократно подчёркивает, что воины СВО, тем более инвалиды, должны быть обеспечены всеми социальными правами и гарантиями. Но, увы, есть ещё случаи на местах, когда доброволец с тяжелейшим ранением, имеющий высокую госнаграду – Орден Мужества,  буквально выживает за счёт волонтёрской помощи и поддержки боевых товарищей. 

И далеко не выход отправить патриота в далёкий деревенский интернат. Честно было бы сначала отдать то, что человек заслужил. Редакция будет следить за развитием ситуации.