Искусствовед Галина Неустроева: «Музей делает коллектив. Тут в одиночку работать нельзя»

«Музей делает коллектив. Тут в одиночку работать нельзя», — говорит Галина Неустроева. С 1979 года она работает в Национальном художественном музее, четверть века была заместителем директора по научной деятельности, ныне — главный научный сотрудник научно-исследовательского отдела.

Путь к мечте

В музей Галина Гаврильевна пришла, когда он находился на первом этаже жилого дома по Хабарова, 27.

— Но я знала, что вхожу в храм искусства, — вспоминает она.

Ощущение это не пропало и тогда, когда с потолка хлынула вода — какой же жилой дом без потопов! А сколько потом приходилось бегать с вёдрами и тряпками, хотя для музея каждое такое ЧП — катастрофа. Но благоговейное отношение к освященным искусством стенам жило в душе с первой минуты — и живёт до сих пор.

Её путь в музей начался с самого раннего детства, когда мама и сестры, усаживаясь рядом, принимались шить — то есть, как она сейчас понимает, творить, берясь то за ткани, то за меха, то за бересту. Не зная таких слов, как «цвет» или «гармония», она уже видела это воочию.

А когда Галя пошла во второй класс, в Тит-Эбэ, её родной деревне, открыли республиканскую школу-интернат с особой программой, куда входили преподавание эстетики и бальные танцы, были исторические и краеведческие кружки, спортивные секции. С танцев, правда, её вскоре попросили, но рассказы о судьбах художников она впитывала всем своим существом.

После школы поступила на историко-филологический факультет ЯГУ и сразу же, на первом курсе, пережила немалое потрясение, побывав на первой посмертной персональной выставке художника-графика Валериана Васильева, которая прошла в Музее западноевропейского искусства (ныне Галерея зарубежного искусства НХМ).

До сих пор Галина Гаврильевна чётко помнит, где какое произведение висело, и даже разбуди её среди ночи — расскажет всё в мельчайших подробностях. А тогда она в полном смысле слова потеряла сон и покой, снова и снова прокручивая в голове увиденное на этой выставке.

После первого курса Галина завела правило: подзаработав летом денег в стройотряде, уезжать на студенческие каникулы в Москву, Ленинград, Ригу, Киев, Харьков. Все города, где побывала Галя, начинались для неё с музеев, театров — ими же заканчивались. И отработав после окончания ИФФ четыре года в Алтанской школе Амгинского района, она пришла по заветному адресу — Хабарова, 27.

Тогда соискатель, чтобы показать профпригодность, должен был подготовить экскурсию. Полмесяца Галина приходила в музей, как на работу. И за вход платила, а как же!

Когда её приняли научным сотрудником, случилось два события: Росизопропаганда привезла из Москвы большую передвижную выставку «Художники России – детям», и одновременно с этим вышла книга Иннокентия Афанасьевича Потапова про Валериана Васильева — первая солидная монография о якутском художнике. К презентации приурочили его персональную выставку, но теперь она не была просто гостьей, она жила ею. Потом эту выставку повезли по районам. Так Галина Гаврильевна с первых же шагов определилась со своим интересом: графика.

Сейчас в Национальном художественном музее хранится самая полная монографическая коллекция Валериана Васильева, комплектованием которой занималась и она. Конечно, не его одного, но Васильев занимает особое место в её душе — с той самой выставки в 1971 году в Музее западноевропейского искусства.

«Неразрывное единство»

— Когда я начала здесь работать, нас было всего семеро: заведующая филиала — Музея западноевропейского искусства Ася Габышева, главный хранитель Наталья Васильева, реставратор Тимофей Степанов, научные сотрудники Галина Сафронова, Вера Дьячковская, Ия Покатилова и я. Директором нашим был художник Виктор Григорьевич Петров.

Каждый сотрудник совмещал разные функции — научную, хранительскую, а это очень хорошая школа. Я ещё заочно училась в Свердловском госуниверситете по специальности «история искусств».
Но главная школа — это сама жизнь. Музей всегда тесно дружил с Союзом художников, составляя неразрывное единство, как и должно быть.
А ещё нам посчастливилось работать бок о бок с Тимофеем Андреевичем Степановым, который пришёл в музей в 1977 году и именно в это время начал писать свою большую серию по олонхо.

Распорядок у него был неизменным: с понедельника по пятницу — работа реставратором, а суббота и воскресенье отводились для творчества. Одна беда — световой день у нас короткий, и, дежуря по выходным, мы чётко знали, до какого часа Тимофея Андреевича нельзя тревожить. Понимали: как только в окнах соседних домов зажгутся первые лампочки, он сам зайдёт.

Слушать его было истинным наслаждением: он никогда не вёл бытовых разговоров, все наши беседы были об искусстве, а ещё он рассказывал свои сны. Вроде ничего конкретного не сообщал, но потом, глядя на его полотна, я то и дело ловила себя на мысли: да ведь он об этом и говорил, и вот в какой интересный сюжет это претворилось! Для нас всех встреча с ним была даром судьбы.

И таким же СЧАСТЬЕМ стало для нас обретение собственного здания. Много поколений музейных подвижников, в том числе Ася Львовна, Галина Афанасьевна и другие, немало сделали для того, чтобы достояние республики хранилось и демонстрировалось в достойном месте, но нам помогла не только планомерная и целенаправленная работа, а ещё и счастливый случай.

В конце 1990-х годов мы по радио услышали о проекте Третьяковской галереи «Золотая карта России» и сделали всё возможное, чтобы попасть в него. Помогло и то, что в 1928 году по просьбе Максима Кировича Аммосова Третьяковка подарила республике под будущую галерею 27 произведений русской живописи. В 2002 году, во время празднования 370-летия вхождения Якутии в состав Российского государства, наш музей успешно демонстрировал свою коллекцию в Государственной Третьяковской галерее. Всё это способствовало тому, что на нас обратили внимание.

Однако здание реконструированной типографии целиком музею отдавать не хотели, считая, что хватит и половины. Но коллекция постоянно растёт, музей развивается, так что даже пристрой понадобился, где у нас размещаются реставрационные мастерские – единственные во всей республике — и фонды.

Масштабные проекты

— Сегодня наш музей — это научно-исследовательский, методический центр художественного профиля с филиалами не только в Якутске, но и в Сунтарском, Намском, Таттинском, Булунском улусах, и более чем 15 виртуальными филиалами в самых отдалённых районах республики.

Важную роль в развитии и росте играет научная деятельность: изучение, формирование собрания, атрибуция и каталогизация обширной музейной коллекции, представление искусства Якутии, проведение международных, всероссийских, региональных, республиканских конференций, издательское дело, системная проектная работа.

Наши масштабные проекты — «Олонхо и эпосы мира», «Раритеты Якутии». Культурологический научный проект «Раритеты Якутии» — наше общее с Асей Львовной детище — это и научные экспедиции, и выставки, и создание базы данных эталонных произведений народного и декоративно-прикладного искусства народов Якутии, и мастер-классы, лекции, встречи и издательская деятельность. В 2021 году мы с Асей Львовной выпустили третью книгу по раритетам Якутии, посвящённую художественному наследию Горного улуса.

А ещё научный состав НХМ РС(Я) участвует в уникальном международном научном проекте под эгидой ООН и Международного совета музеев (ICOM) по изданию системного каталога «Материальная и духовная культура народов Якутии XVII — начала ХХ в. в музеях мира» под руководством А.Н.Жиркова. В 2018-2019 годах состоялись презентации двух каталогов, где впервые были представлены артефакты народов Якутии в музеях США.
В 2020-2021 годах мы подготовили и сдали в печать вторую книгу II тома о коллекциях народов Якутии в музеях Германии: в зарубежных музеях сохранилось много якутских экспонатов.
Работы впереди ещё очень много.

P.S. Поздравляя Галину Гаврильевну Неустроеву с присуждением премии Правительства РФ им. А.В. Луначарского и получением Знака отличия «Гражданская доблесть», желаем ей новых публикаций, новых открытий, а музею — роста и развития!
Фото предоставлено героиней материала.