Экспедиция к погибшим «Аэрокобрам»

Пожалуй, в Якутии трудно найти взрослого, который не ответит на вопрос: «Что такое АЛСИБ?» Это секретная авиатрасса, созданная в годы Великой Отечественной войны для перегона американских самолетов через Аляску, Чукотку, Якутию. Воздушная трасса «Уэлькаль – Красноярск» – пять тысяч километров по территории СССР. Тысячи километров битвы за жизнь, тысячи километров безвозвратных потерь…

Товарищи офицеры

Войсковая часть 46179-Я Министерства обороны России с местом дислокации в Пеледуе действует много лет, но знал о ней только по рассказам. Иногда на дороге встречался автомобиль с военными номерами, да пятиэтажный каменный жилой дом офицерского состава при въезде в соседний поселок. Несколько лет назад ситуация поменялась, и довелось побывать на территории части.

Новый начальник штаба Валерий Ивасенко – молодой, энергичный офицер – начал здесь свою службу, в том числе уделяя внимание исследовательской деятельности. Мы с ним созвонились, обменялись литературой, провели для сотрудников части тематическую встречу и два совместных похода по достопримечательностям нашей округи.

За прошедшую зиму несколько раз созванивались. В последний день июля Валерий Вячеславович сообщил, что 5 августа они собираются подняться к останкам двух истребителей «Аэрокобра», что с 1943 года лежат в Ленском районе. Они намерены пойти туда большим коллективом кадровых офицеров. Спросил моего согласия на участие в этой экспедиции. И уже на следующий день прислал макет памятной таблички, которую планируют поставить на месте катастрофы. Затем в течение дня табличку изготовили в мастерской Ленска.

Ранним утром 5 августа группа товарищей офицеров подъехала к Витиму. Всего в отряде вместе со мной – четырнадцать человек. Погоны лейтенантов, старших лейтенантов, капитанов, подполковников. Младшие офицеры молодые, статные, как на подбор. Начальник штаба замечает отсутствие ремня на одном из спутников, указывает привести форму в соответствие.

Для более равного распределения нагрузки два офицера пересели в мою лодку. Выстроившись в кильватерную колонну, четыре моторки двинулись вверх по Лене.

«Вонькие ключи» и возмущенные стрижи

На реке был почти полный штиль, лишь легкие слабые дуновения ветра иногда рябили водную гладь. Солнце пробивалось сквозь полупрозрачные облака. Остатки утреннего тумана то поднимались вверх, то клочками прижимались к тенистым берегам. В их сырости порхали кулики, скрываясь от коршунов, которые кружили, высматривая добычу.

На подъезде к закрытому селу Усть-Чуя, на фоне колоритных береговых скал, Валерий Вячеславович приостановил бег моторок для того, чтобы  сделать видеозарисовки для будущего фильма. От набегающего потока воздуха развернутые знамена Русского географического общества и войск Службы специального контроля струились яркими полотнищами. А под ними вскипали крупные пенные снежно-белые буруны волн от груженых корпусов. «Давно Чуя не видела подобного парада», – мелькнула мысль.

Не могли оставить без внимания еще одно из примечательных мест на берегу Лены – «Вонькие ключи». Это название ключи получили еще в незапамятные времена за характерный запах сероводорода. Когда вышли на берег, по которому струились родниковые воды, пассажир моей лодки Марат, смущаясь, спросил: «Чем так пахнет?» Получив пояснение, все же не спешил попить кристально прозрачной воды, бегущей в Лену по крутой осыпи камней.

Забавный момент нашего общения с природой, когда квадрокоптер Валерия Ивасенко поднимается вверх. Стрижи, что гнездятся в складках береговых утесов, приходят в возмущение. Сбиваются в стаю и, поднявшись выше коптера, отлетают к середине реки. Стоит летающей видеокамере повернуть к стрижам – они шарахаются от него в сторону. Чужак в стае, который не отвечает на их запросы. Отдельные стрижи натурально атакуют коптер с явным намерением стегануть пришельца крылом. Что и говорить, для птиц коптер, как НЛО для человека.

– Валерий Вячеславович, возвращайте коптер на землю, пока птицы его не сбили, – смеемся мы над увиденным.

– А в объективе камеры заметно, как они атакуют аппарат? — спрашиваем оператора.

– Отлично видно, – отвечает Ивасенко.

– Классно! – восторгаются молодые офицеры.

На скалу, к месту катастрофы

Тем временем аппарат приземлился. Мы вдоволь попили родниковой воды. Пора двигаться к главной цели экспедиции. Рассаживаемся по моторным лодкам и через десять минут причаливаем к правому берегу. Здесь начало пешего перехода. В рюкзаки укладывают все необходимое. Один берет треногу для таблички, другие свернутые флаги.

Метров сто маршрут идет вверх по крутому склону обычного леса, с большой подушкой мха. Автор, как провожатый, пока впереди. Однако стоило выйти на каменистую осыпь, что тянется вдоль подножия скалы, молодые офицеры обогнали и пошли вперед.

– Молодежь включила пятую повышенную, – комментирую идущей рядом Вере Владимировне. Она – единственная женщина в нашей экспедиции. При этом, без поблажек, включая полный комплект обмундирования.

С частыми остановками поднимаемся.  С осыпи открываются все более красивые виды Лены вверх и вниз по течению. Колонна Рысинских островов. Груженые суда, редкие моторные лодки. Уходящий в бескрайность горизонта зеленый ковер ленской тайги. Над головой беспрестанно кружит четверка кречетов. Солнце припекает все сильней. Вот мы на вершине. Пятнадцать минут отдыха. Совместное фото – и снова в путь старым горельником. И вот мы у цели.

Так совпало, что во время войны два истребителя Р-39 «Аэрокобра» столкнулись и упали на это место. В послевоенное время именно оно стало местом сооружения ретранслятора, сеть которых строилась вдоль реки Лены. Многие помнят высокие мачты таких антенн в Визирном, над Пеледуем, в Песковой и эту в Рысях. Теперь их нет. Службу упразднили, а мачты уронили сборщики металлолома.

К сожалению, от самолетов тоже мало что осталось. Когда солдаты строили ретранслятор, они винт одного истребителя замуровали на небольшом скальном возвышении, что на краю плоской вершины. Затем было несколько экспедиций, которые вывозили детали самолетов. Выдрали и этот винт. Остались только V-образный двигатель одного истребителя, топливный бак другого и мелкие фрагменты деталей фюзеляжей.

На это место в 2022 году на военно-транспортном вертолете Ми-26 прилетала экспедиция РГО и МО РФ. Они привезли с собой и установили на каменном взлобке обелиск майору Павлу Морозову, погибшему в момент столкновения самолетов. Валерий Вячеславович вновь запускает коптер, а мне предлагает рассказать историю катастрофы личному составу. Офицеры внимательно слушают, изредка переспрашивая.

Коротко повествую им обстоятельства происшествия со всеми его белыми пятнами и противоречиями, что были изложены в ранних публикациях. Так, один и тот же автор пишет даты катастрофы: «6 октября» и «6 ноября».

Буквально «режет глаз», когда читаешь, как местный житель Михаил Габидуллин вывез живого летчика лейтенанта Ивана Федотова на нартах, то есть по снегу. Но сам же свидетельствует: за ним после этого приехали глиссеры. Значит льда на реке не было! Как он мог тогда ехать на нартах? И так далее. И таких несоответствий встречается много.

«Где установим табличку?»

Настало время определяться с местом установки памятной таблички. Возле строений и остатков самолета Павла Морозова – никому не глянулось. Утес, на который планировали, прошлым летом вторично за свою жизнь, нашел воплощение в сооруженном обелиске от Русского географического общества и Минобороны России.

– Давайте на месте падения второго самолета, – настаивает начальник штаба Валерий Ивасенко. – Мы же изначально хотели знаком отметить конкретную точку падения истребителя. Его же останки не перемещали.

– Пойдемте посмотрим, – предлагаю личному составу.

Подходим, осматриваемся. Видно, что после моего предыдущего визита сюда здесь были люди. В тот раз все мелкие детали самолета были сложены в общую кучу, а сейчас они разбросаны. Замечаю, что офицерам не по душе это место установки. Однако в спор с командиром не вступают.

– Именно здесь табличка не будет играть никакой роли, – пытаюсь взять инициативу в свои руки. – В глухой тайге, словно спрятали. Кто найдет это место, кроме нас с вами? Тем более, что на табличке упомянуты оба летчика и подробнее изложены обстоятельства происшествия. Она не для тайны где-то в лесу, а для информации для тех, кто сюда придет. Предлагаю поставить ее через дорогу от обелиска на той красивой каменистой поляне. Над местом гибели летчика Морозова.

– Но там мы не сможем вкопать треногу, – возражает начштаба. – Мы ее специально делали высокой, а на поляне, где вы предлагаете, плоская скала.

– Валерий Вячеславович, мы ее загнем по нужной высоте, а «хвосты» прутьев заложим камнями! – воодушевившись, окончательно рассеиваю возражения.

Возвращаемся к месту, где стоит обелиск, по пути буквально одним нажатием сгибаем прут под углом 90 градусов. Еще раз осмотревшись, начальник штаба показывает точку. Все остальные, как муравьи, стали приносить камни, которыми мы выложили подобие пирамиды. Из рюкзака появляется мраморная табличка. Крепежные болтики. Минута – и она на месте. К пирамиде возлагаются цветы и ставятся традиционные сто граммов водки под горбушкой хлеба.

Чувство Родины

По команде начальника штаба у пирамиды встает шеренга воинов современной России. Звучит приказ: «Головные уборы снять!» Из переносного портативного динамика доносится стук метронома. Минутой молчания офицеры, склонив головы, почтили память летчика – майора Павла Морозова, а также место гибели двух истребителей времен Великой Отечественной войны. Глядя со стороны на пирамиду, на строй молодых офицеров Российской армии, просыпается чувство благодарности к спутникам. За то, что не просто как туристы пришли сюда, а отдать дань памяти и уважения воинам Великой Отечественной войны. Может, это и есть чувство Родины.

По пути домой с Валерием Ивасенко еще раз возвращались к обсуждению ситуации по трагедии самолетов. Неожиданно пришла мысль: «Почему мы забываем про школу?» Ведь это реальная возможность живого патриотического воспитания. Реальная история времен войны не по книгам или интернету, а на конкретном примере. Возьмем Витимский аэропорт, который своим рождением обязан именно АЛСИБу. В нем не осталось ничего из истории военных лет. А здесь – вот она, история, почти забытая.

По возвращении из экспедиции автор пришел к директору Витимской школы с предложением организовать походы школьников на место падения истребителей.

– Конечно, согласен! – горячо воскликнул Нюргун Данилов. – Сам тоже с удовольствием пойду. Это же такая интересная история и большой объем для исследовательской работы учеников. Планы патриотического воспитания молодежи будут иметь серьезную практическую поддержку.

И действительно, для школьников будет реальная возможность прикоснуться к истории войны и с большим пониманием проводить исследования по стиранию белых пятен и противоречий этой авиакатастрофы.

Михаил АМУЗИНСКИЙ,

историк-краевед, п.Витим.