«Двигатель» якутского кино

К хорошему человек привыкает быстро: победы наших фильмов на престижных международных фестивалях мы уже воспринимаем как должное. Но о том, что за этим стоит, знает промоутер и кинопродюсер Сардана Саввина, которая в свое время занялась продвижением якутского кино практически на одном энтузиазме, а «под занавес» прошлого года стала обладательницей первой якутской кинопремии «Чыпчаал» в номинации «Вклад в развитие саха кинематографии».

Кино коренных народов

– С чего же все началось?

– С работы в международном отделе Арктического государственного института культуры и искусств, где я занималась продвижением международных проектов в области культуры.

Тогда и узнала о фестивалях кино коренных народов. Это меня очень заинтересовало: там мы могли бы заявить о себе. Сейчас кино коренных народов становится все известнее. Есть новые авторы – представители коренных культур. Например, режиссер Тайка Вайтити из Новой Зеландии (наполовину маори), режиссер Аманда Кернелл – из народа саами в Швеции, режиссер Торнтон Варвик из аборигенов Австралии.

– Знать – одно, а участвовать в фестивалях с ними на равных – другое.

– Случай вскоре представился: с фильмом режиссера Марины Калининой мы поехали на фестиваль в Финляндию, и там я обменялась контактами, которые и привели нас в 2012 году в Торонто (Канада), где с 2001 года проводится imagineNATIVE – крупнейший международный кинофестиваль коренных народов.

– С чем вы туда поехали?

– В первый раз в Торонто я представляла вместе с продюсером фильм Сергея Потапова «Покуда будет ветер» и впитывала там, как губка, все впечатления, изучала всю доступную информацию, чтобы понять, как эта система работает и как нам в нее встроиться.
Через два года Михаил Лукачевский со своим фильмом «Урун кун» («Белый день») победил на этом фестивале в номинации «Лучшая драма». Затем, в разные годы, главные призы получали «Костер на ветру», «Царь-птица», «Призрачный хомус».

Мечта кинематографиста

– Но я, конечно, мечтала о более крупных фестивалях – таких как Берлинале, Канны, Санденс и другие, хотя изначально понимала: на показ там может претендовать только копродукция с заоблачным для нас бюджетом.

И все же в феврале 2016 года я смогла пробить даже не один, а три фильма в специальную программу, посвященную кино народов Арктики, на Берлинском кинофестивале, который наряду с Каннским – мечта всех кинематографистов.

Затем была специальная программа саха кино на престижном Пусанском кинофестивале (октябрь 2017). Там мы показали 12 картин, семь полнометражных и пять коротких метров разных лет и авторов. Даже успели выпустить книгу на английском и корейском языках «Саха кино – мир мистической природы и мифов».

Разумеется, продвижение фильмов – это целая индустрия, профессиональная среда, и для того, кто только начал входить в эту среду, результат был, прямо скажем, очень неплохой: нас заметили. Заметили, оценили и теперь уже держат в поле зрения: даже сейчас, во время пандемии, интересуются, чем мы занимаемся, готовы ли какие-нибудь проекты.

Но чтобы поддерживать этот интерес, надо работать.

«Холодное золото»

– Чем вы заняты сейчас?

– Наш новый проект «Холодное золото» основан на реальных событиях. В основу легло рассекреченное дело о банде Павлова, которая в 1941–1942 годах грабила золотые прииски. Чекистам поручают найти и обезвредить эту банду. Сценарий написала Любовь Борисова («Надо мною солнце не садится»), режиссер – Петр Хики («Призрачный хомус»).

Съемки мы начали весной и даже успели снять 60%, но грянула пандемия, и все остановилось. Ждём зимы, чтобы провести дальнейшие съемки.
Фильм, конечно, очень мужской – тут и бандиты, и старатели, и чекисты, и милиция.

– А где снимали?

– В Качикатцах – там есть удивительные ландшафты, похожие на Алдан: гористая местность, ельник. Хотя изначально у нас была мысль снимать в местах реальных событий, но добираться долго и дорого.

Глава Качикатской администрации Ирина Викторовна Оболкина, спасибо ей большое, пошла нам навстречу, да и вообще в тех краях к кинематографистам очень хорошо относятся: из этих мест родом режиссер «Царь-птицы» Эдуард Новиков, а в соседнем селе живёт Степан Петров, сыгравший в его фильме главную роль.

– А кого из актеров мы увидим в вашем новом фильме?

– Ивана Константинова, сыгравшего в паре со Степаном Петровым в фильме «Надо мною солнце не садится», Федота Львова, Аскалона Павлова…

– В сериале «Ыллыктар» он был очень убедителен в роли злодея! Причем явно чувствовал себя на съёмочной площадке так же вольготно, как на эстрадной сцене. А кого он играет?

– Всех секретов я пока раскрывать не буду. Но могу сказать, что в фильме задействован приглашенный российский актер, набирающий сейчас популярность.

– Непримелькавшийся, значит. Тоже хорошо!

– Сейчас главное – закончить проект, несмотря на неизбежное в нынешних условиях удорожание.

И швец, и жнец

– Поразительно, как вам удается совмещать работу промоутера и продюсера. Это же, как говорится, две большие разницы!

– У нас, кстати, даже виды продюсерства не различают, хотя генеральный продюсер – это одно, исполнительный – другое, линейный – третье, креативный – четвертое и т.д. Но бюджетов на все не хватает, так что приходится совмещать, несмотря на то, что психологически это очень сложно.

– Разве что новый опыт компенсирует.

– Новый опыт – это да. Когда болгарский режиссер Милко Лазаров снимал у нас свой фильм «Ага», мы с Любой Борисовой были там исполнительными продюсерами, а на деле – и швецы, и жнецы, как говорится.

Киноиндустрия у нас, по большому счету, только развивается. То одного нет, то другого – да на самом деле много чего нет. Но голь на выдумку хитра: выкручивались, изворачивались, находили выходы из безвыходных, казалось бы, ситуаций.

Сколько беготни и возни было с отправкой отснятой пленки в Париж на проявку, и чтобы её ещё в аэропорту не просвечивали…

– В эпоху цифрового кино?

– Да, они снимали на плёнку «Кодак», и, когда я увидела конечный результат на большом экране во время Берлинале, это был шок: пленка «дышала», все было видно до мельчайших подробностей, все было настоящее и живое – «цифра» эти нюансы передать не в состоянии. Но это дорогое удовольствие – настолько, что финальную стоимость фильма нам так и не сказали. Хотя команда у Лазарова была начинающая, а средства, по их словам, ограниченными.

– Режиссер, видимо, поставил все на кон.

– И выиграл. Показать свой фильм в основной программе Берлинского фестиваля и иметь честь ее закрывать – великая честь. Насколько я знаю, с ним сейчас уже работают многие европейские продюсеры.

Но и мы с Любой приобрели большой опыт. Без ложной скромности – у нас с ней хороший послужной список.

Об Олимпиаде и чемпионатах

– Послужной список в нашем, да, наверное, и в любом другом деле, очень много значит.

К обладателю Гран-при кинофестиваля класса А у отборщиков уже другое отношение.

На «Сахафильм» меня пригласили на 0,5 ставки как раз в то время, когда начиналась работа по продвижению фильма «Царь-птица». Самой мне хотелось, чтобы этот фильм выстрелил на зарубежных фестивалях. Шансы были. Но режиссер пожелал показать свою картину именно на Московском международном фестивале – старейшем кинофестивале России и мира.

– Результат все знают.

– Сейчас я могу сказать, что глаз у меня уже наметанный, потенциал сразу вижу.

Вообще, на любую картину можно найти фестиваль. Если проводить аналогию со спортом, то есть олимпиада (для кинематографистов это самые желанные фестивали в Каннах, Берлине, Венеции и Торонто), а есть чемпионаты. Но для того, чтобы победить на чемпионате, тоже надо тренироваться.

– Собственно, попасть на олимпиаду, минуя чемпионаты, невозможно.

– Именно. И хочется, чтобы как можно больше наших режиссеров дошли до своей олимпиады.

Учиться, учиться и учиться

– Какими качествами должен обладать промоутер?

– Надо уметь разговаривать с людьми. Здесь мне очень помогло мое гуманитарное образование. Я закончила факультет иностранных языков Якутского госуниверситета, у нас была и зарубежная литература, и мировая художественная культура. Все пригодилось.

А так учиться нужно всегда. В прошлом году я прошла обучение в Норвегии по программе EAVE – European Audiovisual Enterprenuers. Это недельный семинар для продюсеров по продвижению кинопродукции. Ну и по возможности прохожу другие курсы, воркшопы. Участвую в кинорынках, чтобы быть в курсе новостей индустрии.

А сейчас мы с Любовью Борисовой учимся в магистратуре СВФУ по направлению «Кино и литература». Там, кстати, Кирилл Эмильевич Разлогов лекции онлайн читает.

– Когда ещё президент Гильдии киноведов и кинокритиков читал лекции в нашем университете! Не благодаря ли вам?

– На кафедре перевода Института зарубежной филологии и регионоведения с нами советовались, кого из экспертов желательно пригласить.

– Вы и тут, получается, занимаетесь тем, что торите дорогу?

– Хотелось бы, чтобы и это начинание развивалось дальше. Радует, что однокурсники – пишущие люди, ведь нам очень нужны киноведы, кинокритики. Авторы ждут анализа своих работ, а не просто отзывов на уровне «понравилось» – «не понравилось». Если понравилось, почему. Если не понравилось – опять же почему.

– А что вы ощущаете, снова оказавшись за партой в университетской аудитории?

– Про парты мы пока забыли. Пандемия же. Весной экзамены через Zoom сдавали. А у меня как раз съёмки «Холодного золота» в разгаре были. Помню, больше всего на свете хотелось выспаться.

В очереди к зрителю

– Но это все мелочи по сравнению с теми испытаниями, которые принесла нам эта пандемия.

Все планы нарушены, графики сорваны. Весной должны были состояться премьеры фильмов «Бэйбэрикээн-2» Константина Тимофеева и «Егор Чээрин» Дмитрия Кольцова, у Степана Бурнашева два проекта на подходе — «Сэттээх сир-2» («Проклятое место») и «Хара хаар» («Черный снег»). Отсняли и ждут. Стоят в очереди к зрителю.

Если эти фильмы не выйдут на экраны, продюсеров ждёт банкротство.

Целая отрасль и все, с ней связаное, оказалось в подвешенном состоянии. Вдруг всё в онлайн уйдёт? В мировой практике многие сейчас уходят на крупные онлайн-платформы – например, Netflix. В каждой стране есть подобные онлайн-платформы. Мы тоже будем потихоньку на них выходить. Но премьера, на мой взгляд, должна быть живой, в кинотеатре.

Онлайн – это, конечно, хорошо. Но для якутского кино на данном этапе – это убийство. Последние два года были для нас очень успешными, обидно останавливаться на взлете.

Вообще, я поняла, что нам не надо гнаться за масштабностью. Главное – качество. А самое главное – мы сами должны рассказывать свои истории, которые, кроме нас, никто не в состоянии прочувствовать до конца.

На съёмках «Аги», где в основе сценария была инуитская легенда, мы предлагали дублировать фильм на один из языков Арктики. Они вроде соглашались, но было ясно, что они не видят разницы между якутским – тюркским – языком и языками народов Севера.

«Так не бывает в реальной жизни», – говорили мы, а в ответ слышали: «Это техническое решение».

Но об участии в этом проекте я, конечно, не жалею. Это опыт и контакты, которые я буду использовать в продвижении якутского кино.

Рывок вперёд

– Меня саму, кроме кино коренных народов мира, интересует прежде всего азиатское кино. Современное авторское – корейское, китайское, японское и т.д.
Причем корейское кино до поры до времени тоже никто не знал. В XX веке, по сути, знали только японское. Но лет двадцать-тридцать назад корейцы совершили рывок вперёд.

У нас кино молодое. Театру – сто лет, кино же только начинает заявлять о себе. А молодёжь нужно поддерживать. Чтобы с якутской кинематографией не случилось так, что звёздочка вспыхнула на короткое время и тут же погасла.

Раньше был Департамент по подготовке кадров. Сейчас такого нет. Краем уха услышим, что такой-то или такая-то уехали учиться туда-то, и на этом все. Но заканчивают ли они учебу?

– Может, и заканчивают, но не возвращаются.

– Вот. Да и возвращаться некуда. По большому счету, киноиндустрии как таковой у нас нет, рабочих мест нет. А надо, чтобы были, чтобы новые команды образовывались. Это же как езда на велосипеде: перестанешь крутить педали – упадешь.
Как-то мы с Любой составили список людей, имеющих или имевших в прошлом отношение к съемочному процессу. Их оказалось около ста.

– Негусто.

– По сей день активно работает только половина из них. Остальные, попробовав разок, отошли. Поняли, наверное, что на этом не заработаешь.

– Удивительно, как в такой ситуации вы ещё умудряетесь что-то снимать.

– Я всегда говорю, что снять фильм – это полдела. Надо откладывать деньги на продвижение своей продукции. В мировой практике именно на это уходят огромные деньги. Без этого далеко не уедешь.

Ещё бы я хотела, чтобы у нас развивалось документальное кино. За границей это интеллектуальное кино выходит в прокат, люди смотрят его на большом экране. А мы – только блокбастеры. Выход документалистики на экран для нас – событие. Во всех смыслах. «24 снега» – какая живая история! Ещё мне очень понравились фильмы «Ганнибал» Ивана Кривогорницына и «Генезис 2.0» режиссеров Кристиана Фрая и Максима Арбугаева.

Историй, тем у нас очень много. Хватит и на художественное кино, и на документальное. Но нужна поддержка государства, поддержка правительства республики. Только так мы сможем выстоять и развиваться дальше.