Дом для ненужных людей. Будни обитателей Томмотского психоневрологического дома-интерната

Сюда пациентов привозят без надежды на выздоровление. Санитары, медсестры и врачи заменяют им семью и близких, а от доброты и гуманности людей в белых халатах зависит, какими окажутся будни обитателей Томмотского психоневрологического дома-интерната.

В Томмоте Алданского района завершилось строительство нового трехэтажного здания психоневрологического дома-интерната на 395 мест. Новое здание выглядит внушительно и даже несколько величественно на фоне всех остальных построек вокруг. К нему подъезжает грузовой фургон – рабочие заносят в помещение мебель и оборудование. Мы тоже идем внутрь, нужно осмотреться.

Нашим сопровождающим выступает руководитель ПНДИ Владислав Платонов.
— Строительство началось еще в 2016 году. Финансирование шло из республиканского бюджета, а уже в 2018 году свои средства направил Пенсионный фонд России. Само здание возводится в рамках федерального проекта «Старшее поколение».
Интернат представляет из себя три жилых деревянных корпуса, два из которых снесли летом, а его жильцов расселили по другим строениям – в клуб, столовую, швейный цех.
— Когда их переселяли, многие плакали, не хотели покидать корпуса, которые фактически являлись для них родным домом. Только когда объяснили, что стоит еще совсем немножко подождать, как все мы зимой переедем в новое здание, они успокоились.

Владислав Дмитриевич объясняет, что переезда все ждали под самый Новый год, но он, к сожалению, откладывается.
— Подрядчик дал гарантию, что заселение начнется после 10 января, когда в здании будет проведена генеральная уборка, установлены вся мебель, сантехника и необходимое оборудование.
После осмотра руководство ПНДИ вместе с подрядчиком, представителями Минтруда и Пенсионного фонда уходят в администрацию, чтобы продолжить дальнейшее обсуждение различных технических моментов. Ну, а я направился в единственный уцелевший корпус, дабы иметь представление, в каких условиях здесь живут пациенты и работают врачи.

Первый корпус

Звоню у входной двери. Просто так войти и выйти из здания невозможно. Санитар пропускает меня в корпус, где я знакомлюсь с врачом-психиатром Галиной Мухановой и заведующей отделением Оксаной Дроздовой.

— У нас в корпусе содержится 102 человека. Наши подопечные, в основном, с глубокой умственной отсталостью как в тяжелой, так и в умеренной форме. В связи с переездом сюда подселили более-менее сохранных, которые могут хотя бы самостоятельно ходить в туалет.
Мне объясняют, что переезда в новое здание все ждут давно.
— Сами видите, какая у нас тут скученность, и все это при узких коридорах. Сейчас здесь четыре нянечки, один санитар и одна буфетчица – тяжело, но мы справляемся.
Рассказывают, что не хватает медицинского персонала, особенно среднего звена.
— Наши подопечные нуждаются в круглосуточном наблюдении. Штат у нас официально укомплектован, но, если судить по нормативам, нагрузка на медсестер просто колоссальная.

Проблема заключается еще и в том, что многие медсестры уже написали заявление с просьбой перевести их в младший медицинский персонал.
— Сейчас зарплата медицинского персонала среднего звена фактически такая же, как и у младшего, а нагрузки и ответственности у них в разы больше. Эту систему стоит усовершенствовать. Нам жизненно необходимо увеличение штатных единиц. Сейчас нехватка медсестер ощущается по всему Томмоту. Поэтому нужно создавать условия, чтобы к нам ехали работать из других районов, а те, кто уже работает, не писали заявления о переводе.

С каждым годом все сложнее

После посещения первого корпуса знакомлюсь со старшей медсестрой Татьяной Тихеевой.
— Для нас то, что построено новое здание, не просто радостное, долгожданное событие, но и самое настоящее чудо. Это не дело, когда наши подопечные живут в деревянных строениях, что неприемлемо с точки зрения противопожарной безопасности. Сами видели, как там тесно. После переезда жизнь наших подопечных улучшится, да и работать медицинскому персоналу станет легче.

Татьяна Игоревна отмечает, что на фоне этого действительно положительного события все же не стоит забывать о существующих проблемах.
— Я работаю в интернате 20 лет и могу сказать, что за эти годы контингент наших подопечных очень сильно изменился. Если еще лет 10 назад больше половины из них могли самостоятельно себя обслуживать, есть, одеваться, активно участвовать в трудотерапии и в постороннем уходе либо не нуждались, либо он требовался в самых минимальных количествах, то сегодня ситуация совершенно иная.
Это я, кстати, понял, еще находясь в первом корпусе, где много лежачих или маломобильных пациентов, которые самостоятельно не могут ни есть, ни проводить самые элементарные гигиенические процедуры. Соответственно, это все ложится на плечи персонала.

— У нас по штатному расписанию на 100 подопечных одна старшая медицинская сестра, которая не просто дежурит. В ее обязанности входит оказание первой медицинской помощи, выполнение назначений врача, контроль за работой младшего персонала. Она и психолог, поскольку все проблемы они стараются обсуждать только с ней, ведь для них она является самым главным связующим звеном между подопечным и администрацией учреждения и врачами.
На младшую медицинскую медсестру приходится 25 подопечных. Учитывая контингент — это лежачие, больные с глубокой деменцией, с ДЦП, с глубокой идиотией, различными посттравматическими последствиями и т.д. Многие не могут ориентироваться в окружающем мире, нуждаются в постоянном наблюдении и уходе. Сами теперь представьте, какая это нагрузка. А ведь их нужно кормить с ложечки 3-4 раза в день, умывать, перестилать белье, переворачивать, чтобы не образовывались пролежни, проводить много других процедур.
— При этом наш персонал со своей работой справляется. Сами видите, здесь нет ни одного лежачего, у кого бы были пролежни, нет ни одного подопечного, который бы не был пострижен, не брит или неопрятно одет. У нас режимное предприятие – положен завтрак с 7 до 7.30 утра, значит, персонал обязан пациентов накормить. А сколько с ложки кормим – это огромный тяжелый труд, да и большая ответственность, поскольку необходимо знать, кому и что даем, в каком виде, в общем, индивидуальный подход к каждому.
Есть в интернате санитарки-банщицы, которые проводят банный день. Есть педагоги-воспитатели, которые организовывают подопечным досуг, прогулки и по мере возможности помогают в организации различных мероприятий.
— Есть у нас и трудотерапия, например, некоторые работают на кухне, помогают нашим поварам. По желанию могут заниматься рисованием, танцевать, работать на тренажерах или в компьютерном классе. Клуб сейчас закрыт, но театрализованные представления у нас тоже есть.
Татьяна Игоревна рассказывает, что нехватка штатных единиц среднего медицинского персонала сказывается на общей производительности труда, а тут еще и заявления от медсестер с просьбой перевести их в младший медицинский персонал. К слову, в Минтруда меня заверили, что штат в ПНДИ будут увеличивать.

***

Сама атмосфера здесь производит гнетущее впечатление на неподготовленного человека. Нет, там нет обшарпанных стен, мусора или неприятного запаха. Но сам вид несчастных людей заставляет тебя поскорее уйти оттуда и стереть из памяти все, что видел.
Поэтому вызывает безграничное уважение весь персонал Томмотского ПНДИ, который ежедневно делает все, чтобы облегчить жизнь своим подопечным, проявляя к ним такую заботу и доброту, которую не каждый ребенок получает от своих родителей.