Доброволец Сабардахов – боец первого состава отряда «Боотур»

23-летний Хоhуун Сабардахов – боец самого первого состава республиканского отряда добровольцев «Боотур», сформированного в июле прошлого года. Вместе с десятками таких же добровольцев со всех уголков Якутии он откликнулся на призыв своего будущего командира Александра Колесова о наборе в отряд для выполнения задач в зоне СВО.

С детства на охоте

– Хоhуун Валерьевич, расскажите о себе.

– Я родом из села Эйик Оленекского района. Родился 24 октября 1999 года. Основной промысел в нашем селе – охота на дикого северного оленя. С раннего детства просил отца, чтобы он взял меня на охоту. Впервые я стрелял из «тозовки», когда мне было года три. В четырехлетнем возрасте уже точно умел стрелять. Примерно со второго класса отец начал брать меня на охоту. Помню свой первый охотничий трофей – куропатку. Добыл ее из ружья 32-го калибра. После этого еще много трофеев было.

Школа в нашем селе с аграрным профилем. В целом учеба нравилась, учился на «хорошо», по окончании в аттестате стояли только две «тройки». В школе занимался вольной борьбой, мас-рестлингом, играл в футбол. Лето проводил на сенокосе.

– Почему решили пойти добровольцем в зону СВО?

– Услышал от знакомого о наборе в отряд «Боотур». Решил для себя, что пойду. Конечно же, большую роль сыграло чувство патриотизма.  Родина в опасности и ее необходимо защищать. С самого начала     спецоперации я задавал себе вопрос: «Чем я отличаюсь от тех парней, которые там воюют с нацистами, отстаивая интересы России?» Тем более что из Оленекского района на СВО уехало добровольцами и контрактниками достаточно много земляков.

В общем, приехал в Якутск, пришел с документами к Александру Колесову. Сказал, что срочной службы в армии у меня нет, но зато я хорошо разбираюсь в квадрокоптерах. Умею управлять ими, делать перепрошивку и ремонтировать. Так меня приняли в отряд.

– Как родители отнеслись к такому решению?

– Предвидя, что отец с мамой будут меня отговаривать, я не говорил им о своих планах. Они узнали дня за три до моего отъезда, пытались переубедить, но я уже настроился ехать.

И дроновод, и гранатометчик

– Всего ли у вас хватало перед выездом?

– Вылетели мы из Якутска 28 июля практически полностью экипированные за счет республики. Одних квадрокоптеров было пять единиц. Плюс на месте мы получили средства индивидуальной защиты, шлемы и оружие.

В Ростовской области прошли общую подготовку: стрельба, медицина, топография. Затем подготовку по общевойсковым специальностям: снайпер, пулеметчик, гранатометчик. Меня назначили гранатометчиком. Дело в том, что такой специальности, как «оператор БПЛА», у добровольцев нет. В августе подписали контракт. После нас перебросили в Белгородскую область, а затем и через границу на харьковское направление.

Разведкой позиций противника с помощью квадрокоптера приходилось заниматься каждый день. Данные отправлялись преимущественно артиллеристам, которые затем отрабатывали позиции нацистов. Производить разведку с помощью БПЛА из опорного пункта своего подразделения нельзя: если пульт управления дроном запеленгуют враги, то минометами накроют всех. Поэтому мы со вторым оператором и связистом уходили на задание рано утром. По темноте выдвигались на отдельную замаскированную позицию. Так же по темноте и возвращались вечером к своим.

Минимально позиции противника от наших позиций разделяли метров семьсот. Противник тоже не дремал, его дроны постоянно досаждали своим жужжанием, так что расслабляться было нельзя. Свои позиции мы меняли постоянно, чтобы не «светиться» на одном месте. Впрочем, мины и снаряды все равно время от времени ложились поблизости.

– Случалось, что дроны теряли?

– Практически нет. Однако если на вражеской позиции работает система радиоэлектронной борьбы (РЭБ), то рано или поздно «приземлят» любой дрон, какой бы он ни был навороченный. В основном, для перехвата коптеров применяются антидроновые ружья. В результате такого воздействия связь между пультом оператора дрона и самой «птичкой» разрывается. А ведь квадрокоптер – инструмент дорогостоящий. И чем выше его технические характеристики и больше функций – тем он дороже. Можно сказать, тут как повезет, лотерея.

Хоhуун – значит храбрый

– Какой у вас был позывной и что означает ваше имя?

– Позывной у меня был «Сабарда», производное от фамилии, а Хоhуун в переводе с эвенкийского – значит храбрый. Моего постоянного напарника звали Павел с позывным «Сокол». Он служил по контракту в морской пехоте Северного флота. Другой напарник Илья с позывным «Рыбак» также был морпехом. Такой смешанный состав был в отряде «Барс-2» – добровольцы и контрактники. И «Сокол», и «Рыбак» – надежные и опытные боевые товарищи, с которыми можно идти в разведку. К сожалению, как они сейчас там и что с ними – я не знаю.

– Какой самый экстремальный момент запомнился?

– Наверное, когда противник взял нас в полукольцо. До этого мы отправляли разведданные, докладывали, что видим движущуюся бронетехнику со стороны Харькова. Нам отвечали, мол, ничего особенного, это гражданские. А назавтра наши позиции уже взяли в полукольцо. Произошло это очень стремительно. Вырывались мы из начинающегося окружения ночью. Пожалуй, это был самый экстремальный момент.

Вернулись мы в Якутию в октябре. Отец Валерий Христофорович, мама Алена Андреевна и младшие братья были рады, что вернулся целым и невредимым. Но особенно радовалась бабушка Татьяна Ивановна. Она чуть ли не каждый день плакала и пыталась дозвониться до меня. Но из-за того, что телефонные звонки в зоне СВО запрещены, я лишь один раз за два месяца смог позвонить домой, будучи в увольнительной. Могу с уверенностью сказать, что самое тяжелое испытание на передовой – не бытовые условия и не постоянная угроза жизни, а именно отсутствие регулярной связи с близкими.

– Какие у вас планы на будущее?

– Сейчас намерен доучиться в Юридическом полицейском колледже. Параллельно собираюсь поступать на службу в Росгвардию. Уже прошел медкомиссию, осталось пройти спецпроверку о том, что не состою нигде на учете. В общем, намерен связать судьбу с защитой людей от правонарушителей и преступников.

В завершение я хотел бы поблагодарить за моральную и финансовую поддержку меня и моих родственников главу Оленекского района Лену Степановну Иванову, главу села Оленек Василия Николаевича Романова, а также Николая Николаевича Семенова и Христофора Павловича Васильева.