«Большой эффект с малой кровью»

«Ваша деятельность в Якутии происходила в неимоверно неблагоприятных обстоятельствах. Счастливое сочетание опытного военного руководителя с природными дарованиями политического деятеля помогло усмирить бушевавшие в Якутии страсти.

Вы своим упорным трудом помогли заложить прочный фундамент здания молодой Автономной Якутии в условиях материального оскудения и войны».

Комвоорсилами Якутской области

Письмо Президиума Якутского Центрального Исполнительного Комитета, подписанное А. Широких, М. Аммосовым, С. Донским, А. Стефанюком, С. Аржаковым, адресовано Карлу Байкалову.

Он родился 2 января 1886 года в Рижском уезде в семье батрака Карлиса Некундэ. В 1905 году вступил в Латышскую социал-демократическую рабочую партию. За революционную деятельность в 1909 году выслан в Енисейскую губернию.

Октябрьская революция застала его в Иркутске. Осенью 1918 года создал первый советский партизанский отряд в верховьях Лены.

После гибели Нестора Каландаришвили в марте 1922 года назначен командующим вооруженными силами Якутской области и Северного края. Прибыл в Якутск 24 апреля 1922 года.

С ним были брат Иван (Янис) и сын Матвей, в 15 лет ушедший с отцом в партизанский отряд.

А ситуация в Якутии, как уже упоминалось, была «неимоверно неблагоприятная».

«Мерами военного коммунизма»

«Якутия в то время не производила и трети необходимого товарного хлеба, почти ничего – из промышленных товаров и товаров широкого потребления, – писал Байкалов в своих воспоминаниях. – Однако, вследствие крайних трудностей в Центральной России и колчаковщины в Сибири, завоз из центра прекратился. Огромные скотоводческие, оленеводческие, охотничьи и рыболовецкие районы, а отчасти и земледельческие, оставались без хлеба и промтоваров, за отсутствием мануфактуры люди одевались в лохмотья или в звериные и скотские шкуры. За отсутствием снастей и охотприпасов резко сократились рыболовство и охота.

Недостаток в хлебе тяжело отражался также на городах.

Всё это заставило увеличивать развёрстки как на зерно, так на мясо, молоко, рыбу, пушнину и другие продукты. Разверстки стали непосильны для населения. За продукты платили не имеющими в Якутии почти никакой ценности бумажными деньгами. Развёрстки и обложения… не всегда носили выдержанный классовый характер и распределялись подушно.

На плечи населения тяжёлым бременем ложился также целый ряд повинностей. Почтовая гоньба, перевозки по открытым листам, перевозки грузов и воинских частей, заготовка и вывозка леса, строительство и ремонт помещений, мобилизация рабочей силы на бодайбинские прииски и т.д. – всё это проводилось также мерами военного коммунизма, никем и ничем почти не оплачивалось».

«Как-нибудь изворачивайтесь на месте»

В результате вспыхнуло восстание, и «усмирять страсти» пришлось Байкалову, за плечами которого были сражения с колчаковцами у озера Байкал, в память о чём он в 1919 году официально сменил фамилию, и бои в Монголии с белогвардейскими генералами, за что его наградили первым орденом Красного Знамени.

А в Якутии ему противостоял ещё один генерал – Пепеляев.

Казалось, все было против: «огромные пространства, бездорожье, почти восьмимесячная зима с её лютыми морозами, а летом труднопроходимые топи, туча комаров и гнуса», враждебно настроенное население… И ещё одна напасть: «Якутск находился в довольно цепкой власти зелёного змия. Из-за полного обесценения денежных знаков и крайней слабости товарных ресурсов зарплату рабочим, служащим, комсоставу и другим выплачивали в очень значительной доле спиртом, которого в Якутск, кажется, ещё до революции было завезено много. Само собой разумеется, что спирт просачивался и в части Красной Армии».

При этом «продовольственное и промтоварное положение к этому времени обострилось до крайних пределов… На наши вопли из Штаарма (штаба армии — прим.) мы неизменно получали отговорки: «Это дело всецело местных властей» или «как-нибудь изворачивайтесь на месте».

«Неотразимое действие»

Как же он вышел победителем?

«Я был большим поклонником ночных действий, – отмечал Байкалов. – Они, правда, сложны, но дают большой эффект с малой кровью». Разумеется, были у него и стратегия, и тактика, но при этом он берёг людей и понимал: «…хорошие слова и добрые отношения к трудовому народу лишь тогда имеют властное и неотразимое действие и силу, когда они исходят от души, а главное – имеют корни в экономике, в материальной жизни и насущных классовых интересах этого народа».

Вот один из эпизодов его тогдашней эпопеи: «Ко мне в штаб явился известный якутский писатель А.И.Софронов в сопровождении одного из захваченных в Тектюре пленных и с каким-то патриархального вида стариком.

Софронов сообщил, что человек 15 его друзей и командиров из южной группы мятежников «тайком сбежали», что вот эти спутники являются делегатами для ведения мирных переговоров.

Спрашивают, каковы у нас условия сдачи.

Отвечаю, что наши условия очень простые. Мы пошлём вместе с ними к мятежникам правительственную делегацию, которой они должны сдать все нарезное оружие (я не хотел повторять печальный опыт 1921 года, когда у населения отнимали всякое, даже гладкоствольное, дробовое охотничье оружие… Бюрократы не поняли, какое большое хозяйственное значение имеет дробовик для якута-крестьянина), пулемёты и револьверы, а также все патроны к ним. Потом на основании правительственной амнистии получают справки о помиловании… и дают подпись, что в будущем ни в каких мятежах они участвовать не будут, а за нарушение этого обязательства будут отвечать по закону. Вот и все».

«Последними выстрелами»

«Другое важное мероприятие, имеющее решающее значение в завоевании сердец и умов широких масс населения и такое же значение в ликвидации мятежа, – подчеркивал Байкалов, – это осуществление решения коллегии Наркомнаца об образовании Якутской Автономной Республики».

Покидал он Якутию с сыном – брат был убит «последними выстрелами в амгинском бою». Убивших его пепеляевских офицеров Байкалов «вывел обоих на поле и расстрелял из маузера». И с горечью писал о погибшем Иване: «Так и не научился командирской выдержке, да ещё увлёк с собой старика Гоголя (своего помощника — прим.)».

Впереди было усмирение Тунгусского восстания, подавление движения конфедералистов.

А в 1937 году он, будучи председателем Воентрибунала внутренней охраны Якутской АССР, был арестован и приговорен к десяти годам за «участие в повстанческой антисоветской организации». В 1941 г. срок был сокращён до пяти лет.

Умер в селе Абалах Мегино-Кангаласского района, на два года пережив своего старшего сына Матвея – того самого, который партизанил с ним с 15 лет.

После гражданской войны Матвей Байкалов закончил Оренбургскую военную авиашколу, служил в ВВС, позже стал лётчиком-испытателем. Когда началась война, защищал небо Москвы, открыв счёт 21 июля 1941 года сбитым немецким бомбардировщиком.

После отзыва лётчиков-испытателей из армии снова стал испытывать новые «моторы». Погиб при крушении вертолёта в 1948 году.