Александр Подголов о том, как был якутом, знакомстве с вождём и предстоящей борьбе

Председатель русской общины и руководитель Ассамблеи народов Якутии Александр Подголов – о дне вчерашнем и завтрашнем, о серьёзных вопросах и сегодняшних задачах.

О «дворянах» и «якутах»

– Я родился и всю жизнь прожил в Якутске. В детстве, в школе у нас никогда не стоял вопрос каких-то разборок, национальной неприязни. Мы и не задумывались, кто какой национальности.

Делились на заложных, областных, сайсарских, мировских (район, где стоял кинотеатр «Мир») и так далее, то есть по месту проживания. Группировки подростковые были сплошь интернациональные.

Лидером нашей группировки был мой старший друг – Иван Щукин, папа набирающего сейчас популярность киноактёра Виталия Щукина. Его очень любил мой отец. Вообще друзей-якутов у меня больше, чем друзей других национальностей.

С Иваном мы жили в одном доме, на Орджоникидзе, 44. Наш дом – это отдельная тема, мы все до сих пор дружим, у нас и группа в ватсапе есть – «Дворяне», от слова «двор». Поздравляем друг друга с днём рождения, к сожалению, уже хороним некоторых.

А с делением на национальные группировки я впервые столкнулся в армии, в учебке. Таджики, узбеки, грузины, армяне, чеченцы, осетины – все по национальному признаку кучковались. Не кучковались только русские.

Но опять же – сказать, что были разборки на национальной почве, я не могу. Ссоры на бытовом уровне по слабости воспитания возникали, но не более того.

У нас, якутян, кстати, своя группировка была – смешанная, но звали нас, конечно, «якутами».

Во время учёбы в техникуме связи друзей-якутов у меня ещё больше появилось. Если еду в районы – мы, связисты, обязательно встречаемся.

А когда учился заочно в Томске, перезнакомился там со всем якутским землячеством – очники нас, заочников, ни от чего не отстраняли, и мы к ним примкнули.
Для нас это дело обычное, а ведь так не везде.

Разговоры с вождём

– Приведу один пример.
В своё время меня не раз приглашали в США – их интересовал опыт нашей общественной организации «Подросток». Я ездил по городам, рассказывал про работу с отцами-одиночками, с маленькими мамами, про подростковую биржу труда и так далее.

Кстати, они там сразу за это ухватились, и государство оказало конкретную поддержку, профинансировав эти программы. Результаты я увидел буквально на следующий год. Хотя тут-то я по всем кабинетам ходил, доказывал, а там с ходу внедрили. То есть это не нам, оказывается, надо было к ним за опытом ехать, а им к нам.

В итоге я даже стал почётным гражданином города Темекула, штат Калифорния.
И там привели меня на встречу с вождём племени чапанга – очень, надо сказать, продвинутым и образованным человеком.

А мне до этого подарили ковбойскую шляпу и сапоги, и вот вхожу я в таком виде в его кабинет и вижу в его глазах настоящую, ничем не прикрытую ненависть… Переводчик тоже видит и говорит ему: «Успокойтесь, он из России». «А что тогда оделся, как янки», – проворчал вождь.

Много мы с ним разговаривали. И в ходе разговора он мне говорит: «Почему вы, русские, ушли из Калифорнии?» Я говорю: «А вам какая разница – русские, испанцы, англосаксы?» Он говорит: «Как какая? Если бы здесь русские остались, я бы был президентом Республики Чапанга в составе Российской Федерации».

И продолжает: «Вы чем уникальны – тем, что у себя в России друг друга уважаете, а не уничтожаете. Может, у вас и были когда-то какие-то стычки, но именно что стычки, а не геноцид».

Не зря говорят – со стороны виднее. Нас судьба вместе свела – народы, живущие в России, и дружба между нами всегда была естественная. У нас не было этого дурацкого слова «толерантность», у нас – уважение, тёплые человеческие отношения. А толерантность – это терпение. Где нет тепла, взаимоуважения – понятно, там нужно друг друга терпеть.

О защите языка и культуры

– С тем вождём мы много о чем тогда говорили. Он мне свои эксперименты на видео показывал: включал немецкий «народный» танец в сопровождении французской «народной» музыки, а польские танцы – под русскую. И спрашивал: «Кто заметит подмену? Вы нас всех индейцами называете, а сами на одно лицо».

Действительно, сейчас много стилизованного стало. Не того настоящего, что раньше было. А нам надо вспомнить, кто мы. Я сейчас даже больше о русских говорю, чем о якутах.
Я вот на ысыах хожу в русском костюме. Не потому что мне хочется выпендриться, а просто потому, что немного завидно, почему мы, русские, не проводим свои праздники, почему песни русские не поём.

А осуохай – это же классно. И слава богу, что мы это всё сохраняем. Вопрос – в каком виде.
Хомус, к примеру, должен оставаться хомусом. Экспериментировать, конечно, можно, и иногда интересные вещи получаются.

Однажды слышал я, как Юлиана в Ил Тумэне выступала, и была у неё композиция – чисто «Лед Зеппелин». Она сама и не знала, а я же рокер, уловил сразу. Да, классно, да, такое тоже нужно, но во всем должна быть мера. Свою культуру надо беречь.

В советское время, если вспомнить, тоже свои минусы были. Очень многие мои друзья-якуты не знают якутского языка. Так что язык нуждается в защите.

Одна из задач русской общины – популяризация русского языка и культуры. Выиграв грант Президента РФ, мы вели «Русский поэтический календарь»: в течение года каждый месяц проводили один-два поэтических вечера, правда, из-за пандемии это было онлайн, но участвовало много людей.

Сейчас с Натальей Ивановной Харлампьевой, председателем Союза писателей Якутии, собираемся памятную доску Бродскому устанавливать. Он ведь именно в Якутске принял решение стать поэтом.

«На крыльях стерха и жар-птицы»

– Ещё наша община четвёртый год проводит фестиваль-конкурс «На крыльях стерха и жар-птицы» (название нам помогла придумать декан филологического факультета СВФУ Галина Егоровна Жондорова).

1 ноября он у нас снова стартовал, а итоги мы всегда подводим 24 мая, в День славянской письменности. В нём участвует очень много людей разных национальностей, которые по-настоящему любят русский язык, единственное условие – человек должен жить в нашей республике.

В конкурсе семь номинаций. Сначала идут поэзия, проза – в обеих этих номинациях по два раза победителями становились якуты. Тут нет ничего удивительного – помню, моя одноклассница Катя Сергеева, дочь Героя Социалистического Труда Михаила Сергеева, дяди Миши, меня подкалывала: «Я не пойму, почему ты хуже меня по-русски пишешь».

А в номинации «Песня» в прошлом году участвовали два ансамбля с якутским составом, но пели они русские песни.
Остальные номинации – «Танец», «Актёрское мастерство», «Преподавание русского языка в университетах и техникумах» и «Учитель русского языка в школе».

Язык и культуру обязательно нужно пропагандировать.
В прошлом году я ездил на конференцию-конкурс лидеров национальных общин, где, кстати, победил. Один из вопросов, которые мне там задавали, был о том, как у нас обстоит дело с переводами, и у меня на эту тему был разговор с народным писателем республики Николаем Лугиновым.

От него я узнал, что в советское время якутских литераторов издавали больше. Конечно, не только якутских – киргизских, казахских, узбекских, молдавских и всех остальных. Пропагандировали культуру народов страны, в которой мы все тогда жили.

«Вернуться к своим принципам»

– Как глава Ассамблеи народов Якутии я вижу нашу задачу в том, чтобы сохранить то, что существовало у нас всегда – уважение друг к другу.

С моим коллегой по Ил Тумэну и другом Алишем Забид оглы Мамедовым и главой армянской общины Андраником Навояном нас связывают не коммерческие отношения, а человеческие. То же самое относится к главе узбекской общины Абдулмубину Мамажанову, главе ингушской общины Магомеду Гаглоеву. У нас нормальное мужское человеческое общение – может быть, потому, что все мы дети Советского Союза.

В ассамблее мы поднимаем серьёзные вопросы, так как порой происходят такие вещи, которые играют на руку нашим врагам – они ведь спят и видят, как бы вбить клин между народами России. Что бы ни происходило, нельзя поддаваться стадному чувству, идти на поводу своих, а тем более чужих эмоций.

Политолог Яков Кедми как-то сказал в ходе одной дискуссии: «А кто вам сказал, что еврейский народ умный? Евреи – как все народы. Есть и умные, есть и дураки». Вот это и надо понять: дураки есть у всех, и не надо по одному дураку судить обо всём народе.

Мы живём в одной стране, у нас общее будущее, и задача на сегодня – общая: избавиться от навязанных в 1990-е годы западных принципов и вернуться к своим, когда во главу угла ставится человеческое отношение, а не деньги.

Рамзан Кадыров правильно говорит: мы сейчас противостоим сатанизму. Деградация и распад – вот к чему приведёт тот образ жизни, который нам пытается навязать Запад, который видит в нас не людей, а обслугу, которой к тому же должно быть не слишком много.

О правах и обязанностях

– Разумеется, мы полностью поддерживаем проведение спецоперации – и община, и ассамблея, и «Подросток» – все организации, которые я возглавляю.

Люди сейчас должны понять: то, что происходит на Украине, касается всех нас. Мы должны стать принципиальными. Всем надо понять: хватит лицемерить.

А тем, кто вечно всем недоволен, хочу напомнить, как мы жили в 1990-е годы. Кто-то скажет: «Хорошо жили». Да потому что молодые были! А я помню, как вышел из подъезда и увидел двух бабушек, которые рылись на помойке. Не бичи – пенсионерки. А учителя стояли и торговали какими-то носками и колготками.

Вот для ребят, которые сейчас участвуют в спецоперации, белое – это белое, а чёрное – это чёрное. Когда они вернутся и станут начальниками, инженерами, депутатами, начнётся совсем другая жизнь.

Надо вспомнить, кто мы есть, чем мы сильны. Русские – это русские, якуты – это якуты, а потом мы россияне и, наконец, жители планеты Земля. А то заняли позицию: «Я – гражданин мира». Но как часто этот гражданин мира оказывается конченым эгоистом, который ни за что не хочет нести ответственность, говорит о правах человека, при этом совершенно забывая о своих обязанностях. И ведь много развелось этих лицемеров.

А борьба предстоит тяжёлая. Для этого и надо вспомнить, кто ты есть и для чего живешь. Ради чего готов умереть – за свой родной Якутск или за свой джип или свою дачу.
Фото предоставлено героем материала.